Когда-то Конюхов сказку рассказал такую. Что, дескать, по морям, по окиянам думает лет до 45 ходить. Потом будет картины писать. А в 55 скитаниям конец - в скит уйдет. Две «пятерки» стукнули, за 60 перевалило. Но разве усидит такой в четырех стенах? Сегодня на Аляске, завтра - в Антарктиде, послезавтра - встречай Батюшка Тихий океан. Отец Федор и за тридевять земель, как у себя дома. Его четыре стены - это Север, Юг, Запад и Восток. Он рожден, чтоб сказку сделать былью. 

- Ну да, - вспоминает неисполненный зарок Конюхов. - А жизнь, вишь как, по-другому идет. Плыву я, значит, через океан, лежу на палубе и думаю: а Стив Фоссет, это американец, летит вокруг света на воздушном шаре. Что он сейчас чувствует? И почему бы мне не полететь? Или такая мысль: о чем я стану думать, когда буду стоять на вершине Эвереста и рисовать?.. То есть жизнь, она захватывает. Ну, достиг я Северного полюса. На Эверест забрался. Вокруг света опять же обошел. А вот лягу спать, бывало, - и не могу уснуть. Чувствую: что-то не то. И только когда дошел до Южного полюса, лег, помню, в палатке, - и все. Почувствовал: Земля крутится…

- Но сейчас-то что? Четыре кругосветных плавания, 15 раз пересек Атлантику, достиг всех пяти полюсов планеты… Все уже изведано, покорено. И какой смысл?

- Не-е-ет, да ты не понимаешь. Иду я - пусть даже тем же маршрутом, - а все по-другому. Во-первых, яхта у меня другая. Была 11 метров, а сейчас, представляешь, - 27, гигантская! У меня мысли другие: тогда шел, - мне было 34, теперь – 60 с гаком. Когда иду, я с богом разговариваю: был один разговор, сейчас - другой… Или вот еще, слушай. На Северный полюс я ходил три раза подряд. Первый раз - с Дмитрием Шпаро в 1988-м, я новичок еще был. В 1989-м - с Володей Чуковым - уже, можно сказать, лидировал, шел впереди, ко мне прислушивались. А в 1990 году я пошел в одиночку. Все спрашивают: Федя, тебе там, одному, не скучно было? Не понимают, что я ведь еще человек. Когда шел с Шпаро, мне интересны были айсберги, торосы - природу все изучал. Второй раз я смотрел уже на людей: как работают, как переносят мороз, голод. А один пошел, - наоборот: натянул на себя капюшон, чтоб глаза закрывало. Мне не хотелось смотреть айсберги, не хотелось торосы; восход солнца, закат. Мне хотелось замкнуться и видеть под ногами только рисунки на снегу…

 Отступление 1-е. Лирическое

- Я вот часто думаю: почему вокруг света на яхте идут только спортсмены, ученые? А почему нельзя пойти вокруг света композитору, такому, как Алексей Рыбников, - талантливому? Знаешь, Королев в своих дневниках (мало кто на это обращает внимание) пишет: я бы хотел, чтобы первым космонавтом стал такой, как Михаил Лермонтов... И все, и заканчивается. И тут думать начинаешь: а почему Королев так хотел? А я скажу тебе. Королев мечтал, чтобы первый человек, который полетит, вернулся бы и все рассказал. Представляешь, что бы написал Лермонтов о космосе! Вот и думаешь: пошел бы вокруг света поэт, вернулся - книжку бы написал. Пошел бы композитор, - и этот ветра вой превратил бы в симфонию…

«Вернулся из поездки - оказывается, четыре премьера в стране поменялось»

- Федор, сколько за год вы в Москве бываете? Месяц, два?

- По-разному. Бывает, и по месяцу, и по два. А бывает, что и месяца не набегает. Я же приезжаю, уезжаю…

- А если б, например, с вас подписку о невыезде взяли? Сиди, мол, Федор, и за город носа не кажи. Волком бы взвыли?

- Ну запретили бы и запретили… Знаешь, о чем жалею в жизни? Мне все-таки за 60 уже, а я ни одной гигантски значимой картины не написал. Есть у меня задумки нарисовать серию картин об Эвересте. Сейчас подумал: если б были деньги, если б спонсора такого нашел, я бы снял гигантскую мастерскую, холсты бы поставил пять на пять метров... Или вот еще: смотри, я десяток книг написал - ну таких, обычных книг, меня в Союз писателей приняли. Теперь вот понимаю: книг много, а все не то, что я хочу. Все-таки дневниковые они. А мне хочется, как Экзюпери, — осмыслить все мои путешествия, всех людей этих, коих встречал: великих, малых. И написать философскую книгу, чувствую в себе силы. Силы есть, а времени-то нет. Когда на яхте пишу, я не могу философствовать. Пишу-пишу - паруса захлопали, я выбегаю. Потом опять сажусь писать… Не то это.

- Ну а в городе-то нормально ориентируетесь? Знаете, к примеру, сколько буханка хлеба стоит, пакет молока?

- Ой, сложно сказать. Только запомнишь - экспедиция: приезжаешь домой, а тут цены все поменялись. На яхте «Формоза», скажем, я почти два года плавал. Возвращаюсь в Одессу, друг меня встречает. И на билет до Москвы дает мне… миллион! Представляешь: в Одессу я улетал за 135 рублей, а обратно - за миллион! Да о чем ты говоришь: один раз за мою поездку четыре премьер-министра в стране поменялось!

- А в Москве что удивляет больше всего?

- Ты, небось, думаешь, я Тарзан такой - с ветки на ветку перескакиваю, да? Конечно, я скучаю по чистому воздуху. Сейчас вот думаю: наконец-то завтра улечу, вздохну свободно. (Разговор наш состоялся за сутки до очередного путешествия Федора - Авт.) Что ни говори, там я на своем месте, там от меня все зависит. Здесь?.. Если на метро еду, знаю: через 45 минут, к примеру, я в мастерской. На машине - не могу сказать: буду ли через полтора часа, через два. Встреча у меня, не встреча - а какая разница? Встала машина, зажали ее – «КамАЗ» стоит, дует мне в лицо выхлопной трубой. А я сижу, знаю, что замкнут, - и ни-че-го сделать не могу. Конечно, я растерян… Вот, что удивляет пуще всего! Удивляет заторможенность человечества. Вот закрой сейчас глаза на секунду и представь: сколько машин едут по миру. Миллиарды машин, правильно? Все только на нефти, воздух отравляют. И люди - ничего вокруг себя не видят. Автомобиль 150 лет назад придумали, а что изменилось? Вот он (показывает в окно): четыре колеса, баранка, человечек сидит за ней. Правильно? И погибает. Мы говорим сейчас, а тысячи людей в мире за этой баранкой гибнут. Вот и думаю: ну что, и совести нету, и мысли нету? Зачем же вот так клепают, клепают все одно и то же? Ну сделайте машину по-другому как-то… А человек захлопывает дверцу: ну как же – «Мерседес»! А что «Мерседес»? Кондиционер только. А так – все то же самое. Так же едет, так же дымит, так же разбивается… 

«Угнали машину - вот и славно»

- У меня машины до сих пор нету, - продолжает Конюхов. - Думаю: когда буду стучаться в ворота (дай бог, конечно, чтобы это позже пришло) и апостол Петр откроет, я встану перед ним, как и все мы, буду проситься в рай. Хоть и грешен. И скажу лишь одно: хоть я по своей воле не загрязнял воздух этой машиной… Да и не нужна она мне: на неделе я здесь, в мастерской. Мне говорят: Федя, а в «Ашан» за продуктами ездить? Думаю: ничего себе, для «Ашана» я буду держать машину?! У меня автобус ходит, метро. Пошел, на маршрутку сел - какая машина?!

- Ну да: какая машина, если яхта имеется!

- Да причем тут яхта?.. Ну, была у меня машина - подарили. А уехал больше чем на полгода - и куда ее ставить? На автостоянку, правильно. А приехал через полгода - мне такой счет выставили! А мне денег жалко! А техосмотр надо еще пройти, а страховка! И зачем, думаю, мне это? В следующий раз не стал на автостоянку ставить, во дворе машину бросил. Приезжаю: нету ей. Вот и славно!

- Как вам люди в метро?

- А что, в Москве люди - трудяги. Посмотри, какие едут: уставшие, замученные, вымотанные…

- Угрюмые, серые, безликие…

- Не-е-ет, вот на этом сером все и держится… Знаешь, сидим как-то у бизнесмена в Англии - он строит нам яхту, судоверфь свою держит. Сидим и кушаем. Беседуем, новости смотрим. И показывают Путина. И он говорит: дескать, все в нашей стране должны стать с высшим образованием. Англичанин этот смеется: вот, мол, еще одна страна будет наступать на грабли. Мы уже наступили, американцы - сейчас и вы. Были, спрашивает, на судоверфи, видели, кто у меня работает? Одни арабы. А почему? А потому что мы, англичане, все стали с высшим образованием. Мне, говорит, краснодеревщики нужны, плотники, маляры хорошие. А англичане все - юристы и экономисты. И кого я беру? Арабов! Вот оно как, понимаешь? Я считаю: на десять человек в стране один только должен быть с высшим образованием - тогда к нему уважение будет. А один мой знакомый, слышь, всю семью свою сделал кандидатами наук. Платит по восемь тысяч долларов, кто-то им диссертации пишет… (Конюхов аж захлебывается от смеха.) Спрашиваю: зачем? А что, говорит, мне жалко восемь тысяч? Зато на визиточке - кандидат экономических наук.

- И от такого - хоть в Арктику беги?

- Нет, просто ты говоришь: серые, замученные. А я вот еду в метро, и мне их жалко. Думаю, ведь благодаря им я джинсы свои ношу, печенье кушаю… А вот тебе история такая. Танечку, дочку мою (она маленькая еще была) спрашиваю как-то: Таня, кем ты хочешь стать? Я, говорит, буду музыкальным работником в садике. Но год за годом вырастает - десятый класс. Все подружки куда идут? В экономический и юридический. Прихожу с плавания: Таня на юридическом. К сердцу не лежит, а учится - она старательная очень, зубрит это дело. Выучилась, в Америку уехала. Там, конечно, наши дипломы нигде не принимают. Она замуж вышла. А работает - медсестрой, в больнице. И говорит: нравится мне за бабушками ухаживать, за дедушками, за детьми. Это ее, понимаешь? И причем тут юридический, а?..

«А яхта у Абрамовича никудышная»

- Федор, вот вы часто о грехе говорите…

- Надо и тебе чаще говорить о грехе.

- Обо мне чуть позже, давайте о вас. Говорили: один святой отец сказал вам даже: Федор, весь остаток жизни ты должен простоять на коленях, чтобы замолить свои грехи. Когда нагрешить-то успели?

- Ну, а ты? Вот скажи, сколько ты на свете прожила?

- 31 год.

- Так. Сколько ты о людях думала плохо? Сколько ты написала о людях плохо? Сколько ты отняла времени? Сколько своим бензином воздух отравила? Сколько полиэтиленов выкинула, куда не следует? Если только это - уже встать надо и молиться. А представь, ты проживешь 60 лет. А я-то, мне кажется, не 60 лет прожил, а все 300 - по своим-то делам. Сколько я по миру поездил, сколько у меня друзей было, сколько их погибло. И по моей вине. Умер один от перегрузки - сейчас думаю: может, его не нужно было брать в экспедицию, может, разгрузить надо было? Все идешь, рвешься куда-то. А случилось, - и что? И это уже: упади на колени и не подымайся.

- Поэтому часовенку во дворе у себя поставили?

- Ну да, поэтому.

- И все - грехов как не бывало?

- Нет, конечно. Но знаешь, человек цепляется за соломинку, и почему ему не дать этот шанс?.. Вот смотри: нищие, в метро том же. Кто-то скажет: чего им давать, все равно пропьют? А мне бабушка одна сказала: нищим давать надо. Но давать так, чтоб самому жалко не было. Так он все равно пропьет, говорю, или другие у него заберут. Она: так это уже не твой грех будет… Конечно, я не всем подаю, и в этом тоже грешен. Бывает, бежишь, бывает, спешишь куда-то, бывает, что некогда, бывает, что денег нет, мелочи. А крупные давать жалко. Ведь, если дашь большие деньги, то отойдешь в сторонку и жалеть станешь, что дал. А это тоже грех…

- А перед женой нет вины? Не устала она от вашего образа жизни?

- Давай так: а разве твой муж не устал, что ты вот целый день тут сидишь?.. У всех своя жизнь. Ну да, тяжело ей ждать. Но мы ведь с ней познакомились, когда я уже был путешественником…

 Отступление 2-е. Личное

- Ну да, тяжело мне - семью подолгу не вижу. Но подумай: человек не может сделать что-то в своей жизни, не переходя какие-то рамки ее. Хочешь ты жить с семьей, с детьми - ну и живи себе на здоровье. А если хочешь создавать картины: как Пикассо создавал, как Репин, - ты должен сутками пропадать в мастерской и писать отреченно. Даже если денег хочешь заработать - деньги ведь тоже так просто не даются. Я один раз увидел Абрамовича - так, мельком, мы в Каннах были, на яхте туда приходили. Посмотрел на него, думаю: а он ведь тоже с семьей мало бывает. Полеты туда, полеты сюда, телефон: идет - все звонит, звонит… А яхта, кстати, у Абрамовича никудышная. Как моряк скажу: просто не вижу ей применения. Ведь что такое яхта? Она должна выполнять какие-то задачи. Должна быть или скоростной - у Абрамовича нет скорости, - или мореходной. Чтобы ураганы выдерживала, шторма. А эта яхта его пойдет вокруг света - возле мыса Горн развалится. И ради чего? Что там унитаз золотой? Ну так его можно и дома поставить…