15:59 Некрасивая история |
|
Все вещи в мире делятся на «красивые» и «некрасивые». И люди так же. С этим сталкиваешься неожиданно, например, когда, рассказывая закадычной подруге о новом кавалере, провожавшем тебя после танцев в доме офицеров, натыкаешься на вполне трезвый, но какой-то неправильный вопрос: – А он-то, твой… Он красивый? И замираешь, переваривая, не зная, что сказать-то. Так и хочется растерянно похлопать ресницами и ответить фразой из детской загадки: «Две руки, две ноги, посредине…» А чёрт его знает, что посредине, – каждый гадает в меру своей распущенности. Но я думаю, что имеется в виду сердце. Хотя часто это самое «красивое» сердце упаковано в довольно-таки неприметную оболочку. Вот, например, когда мне было 20 лет, у меня появился парень – абсолютно некрасивый. И он сам об этом прекрасно знал. Хотя сначала Васёк, как я его ласково называла, появился не у меня, а у бабы Зины. Зинаида Львовна, высокая женщина лет пятидесяти пяти, телосложением напоминала эсминец. Характер у неё был довольно крутой – во всяком случае, редкий кавалер выдерживал с ней под одной крышей более двух месяцев. Вдовая баба Зина проживала в довольно просторной двушке в районе Холодной горы, где по случайному совпадению базировался и Харьковский институт танковых войск. В общем, из комнатного окна бабы Зины было отлично видно, как бравый майор Краснощёк читает лекции юным курсантам. А кухонное окно упиралось прямо в серые казарменные здания. Баба Зина была патологически скупа и одновременно предприимчива. Она решила, что одной комнаты ей достаточно, а другую можно сдавать, для этого следовало подыскать подходящего жильца. Решение подсказали соседки на лавочке у подъезда. – Ты, Зин, квартиранта себе ищи из курсантиков! Да смотри, выбирай самого некрасивого, чтобы девок не водил! Совет товарок Зинаиде Львовне понравился. Она вспомнила, что в казармах курсанты обязаны жить только до третьего курса, а потом – воля вольная: если есть желание и средства, разрешалось снимать квартиру поблизости. Значит, жилец в случае чего попадётся 20–23 лет; это и хорошо – уже нянчиться с ним не надо, но ещё и справиться можно! И хитрые Зинины глаза начали высматривать подходящего курсанта. Водрузив на подоконник крупные локти и мощную, туго обтянутую пёстрым домашним халатом грудь, баба Зина часами высматривала во дворе подходящую кандидатуру. Тем более что стоял месяц май: многие третьекурсники подыскивали жилище на будущий учебный год. Обращались и к Зинаиде Львовне, однако она отрицательно качала головой, потому что потенциальные жильцы как на подбор были сплошные аполлоны. Тогда же Васёк понял, что некрасив, – подсказали две очаровательные богини с третьего этажа. А случилось это так: однажды Васёк, подыскивая жильё, в раздумьях шагал через небольшой дворик. – Эй, курсантик! Курсантик! Э-э-эй! Васёк поднял голову – и обомлел от восторга. На балконе третьего этажа стояли две прелестницы: стройные, тонконогие, изящные, словно фарфоровые статуэтки. Одна из них, эффектная и рыжеволосая, одетая лишь в малиновый шёлковый халатик, кусала большое зелёное яблоко. Вторую подружку Васёк не смог хорошо разглядеть, потому что она, хихикая, пряталась за спину рыжей. Васёк расплылся в счастливой улыбке и помахал девчонкам рукой: – Знакомиться будем? Но рыжеволосая богиня вдруг нахмурилась, вглядываясь в лицо Васька. Наверняка, она страдала близорукостью, так как сразу не заметить выдающийся – в прямом смысле – нос молодого человека было невозможно. Сейчас же этот нос был устремлён к ней вместе с непропорционально широкой улыбкой и взглядом узких глаз буро-зелёного цвета. В общем, на героя бульварного романа Васёк не тянул, хотя его фигура, пусть и невысокая, неплохо смотрелась в военной форме. Во всяком случае, с высоты. – Ой, господи. Да он же некрасивый! Рыжая презрительно сморщила носик, а её подружка стала хихикать ещё визгливее, с явной издёвкой. В довершение в парня полетело надкушенное яблоко. Улыбка Васька потухла, и, понурив голову, он побрёл дальше. Но через мгновение был остановлен властным женским голосом – уже из окна первого этажа: баба Зина, копошась у себя на кухне, услышала последнюю обидную фразу рыжей девчонки и поспешила выглянуть в окно. С радостной улыбкой она поманила Васька пухлым указательным пальцем. – Тебе комната нужна, сынок? А ну-ка проходи сюда, в подъезд, третья квартира. Только говорю сразу – девок не водить! Вот так Васёк и стал квартирантом бабы Зины. Девок он, как и предполагалось, не водил, так как с личной жизнью при столь неказистой внешности было туговато. Со мной Васёк познакомился по объявлению в газете, стали переписываться. Он строчил мне красивые длинные письма без грамматических ошибок, что казалось удивительным и романтичным для нашего времени. По праздникам посылал открытки с милыми поздравлениями – как на подбор красивые, оригинальные. Признаться, я до сих пор их храню. А потом он получил увольнение, и мы впервые встретились. Стыдно, но в моей голове тогда мелькнула всё та же предательская мысль: «Боже, да он совсем некрасивый!» Но отступать было поздно – широко и приветливо улыбаясь, Васёк уже протягивал мне алую розу на длиннющем стебле. И я взяла цветок, уколовшись шипом и тихонько ойкнув. Я вообще люблю розы – особенно алые, они красивые. А Васёк тут же галантно поцеловал мои пальцы, видимо, с целью врачевания места укола. Тогда я впервые заметила, когда Васёк улыбается, на его щеках играют замечательные ямочки. Потом мы отправились гулять по аллеям ночного парка. Тускло светили фонари, пахло поздней весной. Васёк рассказывал разные истории. Тогда-то мне и открылся во всей красе его дар рассказчика и интереснейшего собеседника. Потом мой кавалер пригласил меня в кафешку, где щедро угостил пирожными и шоколадом. Нам было очень интересно вместе, и вообще Васёк оказался прекрасным товарищем; вместе мы проводили все дни его увольнений. Он сам составлял «программу развлечений», приглашая меня в кинотеатры и клубы, на пикники и прогулки. А однажды мне даже довелось познакомиться с самой Зинаидой Львовной. Из-за какого-то ЧП ночной клуб, в который мы собирались, закрылся в час ночи вместо обещанных шести утра. В результате нас выставили за дверь, когда метро ещё было закрыто. На такси наскрести не удалось, и тогда Васёк сказал: – Пойдём ко мне. Правда, хозяйка дома… Но ведь спать где-то надо! Начинавшийся дождь выбора не оставлял. Пройдя пешком полквартала, зашли в подъезд. Васёк нажал на кнопку звонка. Послышались тяжёлые шаркающие шаги, дверь открылась, и перед нашим глазам предстала монументальная фигура бабы Зины в ночной сорочке с рюшами. Я несмело жалась за спиной Васька. Баба Зина недовольно шикнула на виновато топтавшегося кавалера: – Чего это? Времени сколько, а? И я же сказала – девок не водить! Васёк вдруг распрямился и неожиданно выпалил: – А это не девка – это боевой товарищ! Баба Зина оторопела. Бешено вращая глазами, она приготовилась выдать подходящий ответ, но вдруг из глубины квартиры раздался низкий мужской голос: – Зинуль, ну что ты к ним прицепилась – пускай заходят дети! Или им под дождём на лавочке ночевать? Ощутив поддержку, Васёк, потеснив бабу Зину, смело рванул вперёд. Я протиснулась следом, брякнув по пути: – Здравствуйте! Взгляд бабы Зины смягчился – видимо, я всё-таки была красивая. Остаётся лишь добавить, что всю оставшуюся ночь нам с Васьком не спалось: сначала он угощал меня чаем с оладьями, которые сам испёк с утра. А потом тихонько играл для меня на гитаре – легко и талантливо. И пел ничуть не хуже. А ещё я забыла упомянуть: цвет глаз Васька вовсе не был буро-зелёным. Его глаза были карие, с зеленоватыми искорками – изумительно красивого цвета! Татьяна ПИВНЕНКО, Харьковская область, Украина |
|
|
| Всего комментариев: 3 | ||
| ||
0
