В рассказе Ивана Тургенева «Хорь и Калиныч» из цикла «Записки охотника» есть интересная фраза: «..."Да вот и я мужик, а вишь...” При этом слове Хорь поднимал свою ногу и показывал сапог, скроенный, вероятно, из мамонтовой кожи...»

Для того чтобы написать эту фразу, Тургеневу нужно было знать несколько вещей, довольно странных для середины XIX в. Он должен был знать, что был такой зверь мамонт, и знать, какая у него была кожа. Он должен был знать о доступности этой кожи. Ведь, судя по тексту, то, что простой мужик, живущий среди болота, носит сапоги из мамонтовой кожи, для Тургенева не было чем-то из ряда вон выходящим. Однако эта вещь всё же показана как несколько необычная, нерядовая.

Следует напомнить, что свои записки Тургенев писал почти как документальные, без вымысла. На то они и записки. Он просто передавал впечатления от встречи с интересными людьми. И дело происходило в Орловской губернии, а вовсе не в Якутии, где находят мамонтовые кладбища. Существует мнение, что Тургенев выразился иносказательно, имея в виду толщину и добротность сапога. Но почему тогда не из «слоновьей кожи»? Слонов тогда хорошо знали. А вот мамонтов...

По официальной версии информированность о них тогда была ничтожной. Один из первых «академических» скелетов мамонта с сохранившимися остатками мягких тканей был найден охотником О. Шумаковым в дельте реки Лены, на полуострове Быковском в 1799 г. И это была большая редкость для науки. В 1806 г. ботаник академии М.Н. Адамс организовал раскопки скелета и доставил его в столицу. 

Экспонат был собран и выставлен в Кунсткамере, а позже перенесён в Зоологический музей Академии наук. Только эти кости и мог видеть Тургенев. До обнаружения Березовского мамонта и создания первого чучела пройдёт ещё полвека (1900 г.). Каким образом он узнал, что у мамонта за кожа, да ещё определял её навскидку?

Туша мамонта

Так что, как ни крути, фраза, обронённая Тургеневым, озадачивает. Не говоря уже про то, что у «вечнозамороженного» мамонта шкура вовсе не подходит для скорняжного дела. Теряет она свои качества.

При этом Тургенев не единственный писатель XIX в., который проговорился о «вымершем звере». Не кто иной, как Джек Лондон, в своём рассказе «Осколок третичной эпохи» передал рассказ охотника, повстречавшего на просторах Северной Канады живого мамонта. В благодарность за угощение рассказчик подарил автору свои муклуки (мокасины), сшитые из шкуры невиданного трофея. 

В конце рассказа Джек Лондон пишет: «...а всем маловерам я советую посетить Смитсоновский институт. Если они представят соответствующие рекомендации и приедут в урочное время, их, без сомнения, примет профессор Долвидсон. Муклуки теперь хранятся у него, и он подтвердит если не то, каким образом они были добыты, то уж, во всяком случае, какой на них пошёл материал. Он авторитетно утверждает, что они сшиты из шкуры мамонта, и с ним соглашается весь учёный мир. Чего же вам ещё надо?..»

Трудно пока сказать, что здесь правда, а что вымысел. Но, думается, последняя точка в «мамонтоведении» еще не поставлена.