К сожалению, не существует ни одного солидного труда, который претендовал бы на близкое, личное и непосредственное знакомство с единорогами. Тем не менее, имеется множество ссылок на рассказы о встречах с ними, причем зачастую вполне правдоподобных, каждая из которых обостряет наш неподдельный интерес к этим таинственным животным.

Единороги в трудах античных авторов

 Существуют разрозненные свидетельства о встречах с единорогами с античного времени до средних веков. Юлий Цезарь, например, описывая свое завоевание Галлии, сообщает о странных существах, обитающих в дебрях Герцинианского леса в Германии, среди которых бык с телом оленя, в середине лба у него, между ушами, растет один рог, длиннее и прямее любого из до сих пор известных

Самое раннее упоминание единорога в западной литературе принадлежит Ктесию Книдскому, который в 416 году до н.э. отправился в Персию, чтобы служить там придворным врачом, сначала при Дарии Втором, а затем при Атаксерксе. Выйдя невредимым из дворцовых интриг, он лет семнадцать спустя вернулся в Грецию и, уйдя на покой, в довольстве жил на Пелопоннесе, составляя записки обо всем, что он слышал и видел. Главным образом он писал о Персии, но, кроме того, составил описание Индии на основании сведений, почерпнутых им из рассказов послов, купцов и прочих путешественников, которых он почитал надежными источниками информации.

 Туда было включено описание существа размером с лошадь, которое он - и независимо от него многие другие - называли индийским диким ослом:

 «У них белое тело, коричневая голова и синие глаза. На голове у них рог длиной около локтя. Порошок, полученный из этого рога, используют в качестве средства против смертоносных зелий. Основание этого рога, примерно на две ладони ото лба, чисто-белое, верх заострен и окрашен ярким кармазином, остальная же часть, средняя, часть черна. Те, кто пьют из этих рогов, переделанных в сосуды для питья, по слухам не подвержены конвульсиям и эпилепсии. Более того, они становятся устойчивы даже к ядам, если до или после принятия таковых выпьют вина, воды или чего-либо другого из таких бокалов. Животные сии чрезвычайно скоры и сильны, так что ни одно существо, будь то конь или кто иной, не справится с ними».

 Если не считать окраску, Ктесий описывает животное, до боли напоминающее единорога, каким он будет изображаться на европейских гобеленах добрых два тысячелетия спустя. По сути дела, на некоторых из этих гобеленов показаны животные с разнообразным, иногда пестрым окрасом. Наиболее бросающимся в глаза несоответствием является окраска рога. Высказывались предположения, что Ктесий примешал к услышанному им рассказу описание раскрашенных кубков из рога единорога, виденных им в Персии. Это вполне возможно, но может быть и так, что в Индии такой окрас принадлежал одной из естественных разновидностей животного

 Аристотель и Геродот также вскользь упоминали об однорогом диком осле - таким тоном, будто вера в его существование была на Востоке обычным явлением. Следующее существенное описание единорога было оставлено другим греком, Мегасфеном, век спустя после Ктесия. Мегасфен был высокопоставленным чиновником, направленным в Индию в качестве посла от Селевка I, одного из преемников Александра Великого. По возвращении он составил четырехтомное описание Индии, представлявшее собою самое объемное собрание сведений об этой стране из всех, известных на Западе. Сам он единорога не видел, но привел его описание, слышанное им от неких браминов. По рассказам браминов, картозоон, как они, как они его называли, был размером с коня, бледно-бурого цвета, с гривой. Рог его черен, завит спиралью, растет между глаз и очень остр и могуч. Животное настроено дружелюбно к другим существам, но враждебно к представителям своего собственного вида, за исключением брачного периода, ибо любит одиночество. Взрослые животные слишком свирепы, чтобы их можно было поймать, но молодняк иногда выставляют на празднествах.

 Картозоона встречал лицом к лицу Аполлоний Тианский, знаменитый мистик-пифагореец, почерпнувший много мудрости у индийских йогов. Его биограф Филострат писал, что он видел нескольких пойманных единорогов близ реки Гидасп, или Беас, - у пределов вторжения Александра в эту страну. Он также слышал, что индийские владыки имели у себя чаши, сделанные из рога, растущего на лбу этих существ, и веровали, что пьющий из них не подвержен в этот день яду или заразе.

 Примерно в это же время, в I веке н.э., великий энциклопедист римлянин Клавдий Элиан написал знаменитый трактат по естествознанию «De Animalium Natura», в котором он собрал все греческие сведения о единороге. В этом трактате, в частности, повествуется о боевых повадках единорогов, которые применяют в драке зубы и копыта наряду с рогом. Причем, животное обороняется так яростно, что в Индии выражение «охотиться на единорога» означает то же, что «достичь невозможного». Кроме того, Элиан сообщал о таранной, или бедренной, кости животного. В древние времена такие кости широко применялись в качестве амулетов и игральных костей, а в случае единорога ценились почти столь же высоко, как и рог.

 Единорог в Библии – реально существующее животное или ошибка перевода?

 Единорог был первым из животных, поименованных Адамом в саду Эдема

 Подобные письменные и устные описания послужили в давние времена источником распространения легенды о единороге по всей Европе. Но все же это были всего лишь рассказы путешественников об экзотическом существе из дальних стран. Вполне вероятно, что единорога долго бы не замечали, если бы он не упоминался в Библии и не цитировался так часто в учениях Церкви.

 В русском переводе Библии ссылки на единорога встречаются в книгах Чисел 23:22, Иова 39:9-12 и в Псалмах 21:22, 28:6 и 91:11. Они восходят к Септуагинте, переводу Библии, сделанному в III веке до н.э., когда египетский царь Птоломей II призвал семьдесят двух еврейских мудрецов, чтобы за столько же дней они составили греческий вариант Ветхого Завета. Все это время он держал их в заключении на острове Фарос близ Александрии.

 Семьдесят два еврейских мудреца перевели древнееврейское слово «ре'ем» как моноцерос, единорог по-гречески. Современные ученые считают, что такой выбор слова был ошибочным. Переводчики не знали, что такое «ре'ем», поэтому бросились перебирать, какое из известных им существ ближе всего подходит под библейское описание: могучее, враждебное львам, быстроногое, рогатое и неукротимое. Единорог соответствовал описанию и был, насколько им известно, реально существующим животным.

 Мы знаем теперь, что «ре'ем» был биологическим видом гигантского дикого быка; судя по ископаемым останкам, он был около пяти метров в длину и более трех метров в высоту. Он был также известен как зубр, или Bos Primogentius, и считается вымершим около 1 200 лет до того, как началась работа над Септуагинтой.

 По мере распространения христианства на Западе распространялось и знание об единороге, и скоро в нем увидели символ Христа и стали использовать как таковой. Впрочем, Библия мало сообщала о природе, внешнем виде и повадках единорога. О них судили из других источников, большею частью из «Physiologus Graecus». Эта книга послужила образцом для многих других средневековых бестиариев и одно время ходила в не меньшем числе экземпляров, чем Библия.

 Единорог и юные девы.

 Описание единорога в «Physiologus Graecus»Единороги в горах Гарца

 «Царицей мне богатой дан

 Зверь гордый, благородный в дар.

 Рубин во лбу его, и он

 Лишь девам юным подчинен.

 В тех и всех прочих землях стало

 Единорогов очень мало.

 Поймать же сможете лишь тех вы,

 Кто сам пленится чистой девой.

 От ужаса, что рог тот сеет,

 Женой рожденный каменеет.»

 Пфаффен Лампрехт (XIIв.). «Песнь Александра»

 «Поймали мы единорога –

 Сей зверь дев юных обожает

 И на груди их засыпает –

 И из его достали рога

 Мужской карбункл, дивный камень,

 Лучивший ярко-белый пламень.»

 Вольфрам фон Эшенбах (XIIXIIIвв.). «Парсифаль»

 Истоки «Physiologus Graecus» темны. В разные времена авторство ей приписывали то Соломону, то Аристотелю, Св. Иоанну Злотоусту, Св. Амвросию, Св. Василию Великому, бывшему в IV веке архиепископом Кесарийским. Скорее всего, однако, бестиарий был составлен несколькими разными авторами в III веке в Александрии и затем подвергался добавлениям всюду, куда бы ни проникал. До нас дошли списки на всех главных языках Среднего Востока и Европы, включая исландский.

 Эта книга - энциклопедия всех имевшихся знаний о реальных и сказочных животных. Она была буквально пронизана христианскими комментариями на всех животных с интерпретациями уроков, которые необходимо извлечь из каждого из них. В более поздних вариантах комментарии были опущены, и в этом упрощенном виде книга предстала бестиарием как таковым. Каждая статья начиналась словами: «Физиологус (то есть натуралист, или естествоиспытатель) говорит…», что создавало основания для всеобщей веры в одного автора.

Подробности описания единорогов разнятся в разных изданиях «Physiologus Graecus», но вот один типичный пример:

 «Существует животное под названием единорог, в высшей степени благородное, но охотники не могут его изловить, потому что он очень силен. Размером он с козла и имеет один острый рог посредине лба. Охотники, чтобы его поймать, пользуются следующей уловкой: приводят юную девственницу, чистую и непорочную, и сажают ее под деревом. Когда животное видит ее, оно бросается ей в колени, кладет голову ей на грудь и впадает в дрему. Тогда девица тихонько простирает руку и хватает его за рог, и таким манером она и охотник ведут его во дворец короля. Так и Господь Христос наш воздвиг для нас рог спасения в Иерусалиме, в доме раба своего Давида, молитвами Матери Божией, Пречистой Девы, целомудренной, милосердной, непорочной, не оскверненной».

 Откуда брали свои сведения авторы «Physiologus Graecus» - остается только гадать, ибо Александрия в те времена была поистине тиглем, в котором варились самые различные культуры.

Единороги в горах Гарца

 Особый интерес единорог всегда вызывал у германоязычных народов. В средние века грациозные изображения этих животных, которых они называли айнгорнами, наводняли их церкви и дворцы. Горный массив Гарц в Центральной Германии издревле считался местом обитания единорогов, и даже по сей день там сохранилась пещера под названием Айнхорнхоле. Вот как она получила это название.

 Давным-давно, когда Германия была по большей части покрыта темными, непроходимыми лесами, жила в пещере Штайнгротте близ Шарцфельда мудрая старая женщина. Со всей гарцской округи стекались к ней люди, ища наставления и исцеления. Это сильно раздражало христианских миссионеров, и они объявили ее ведьмой. Благодаря своему влиянию на короля франков, которого они обратили в христианство, им удалось добиться, чтобы он послал солдат арестовать ее, и с ними монаха. Когда те, выбиваясь из сил, взбирались на гору, женщина вышла из своей пещеры и поглядела на них с таким презрением, что они на мгновение растерялись. Но потом сказали один другому: «Это всего-навсего старуха, что может она нам сделать?». И они продолжили подъем по крутому склону, но скоро вновь остановились в нерешительности: из леса навстречу им вышел единорог с сияющем в лесном сумраке рогом. Животное поднялось по склону к мудрой женщине и склонило пред нею колени. Она взобралась ему на спину и удалилась.

 Монах и солдаты бросились вслед, но солдаты скоро отстали, проклиная тяжесть своих доспехов и вооружения. Монах же сумел догнать ее, но только хотел схватить, как она воздела руки, сделала в воздухе какой-то знак, и монах исчез. Когда подоспели солдаты, они обнаружили на том месте глубокую яму, на дне которой лежал разбившийся насмерть монах. Там они его и похоронили, а пещеру назвали тем именем, которое она носит и поныне.

 Спустя несколько веков, в 1663 году, был обнаружен большой скелет единорога, что произвело большой фурор, доходящий даже до истерии. Скелет нашли среди груды других ископаемых останков в известняковой пещере близ Кведлинбурга, чуть севернее массива Гарц. К месту открытия стали стекаться толпы народа; в первоначальной неразберихе относительно того, кому принадлежит пещера, многие запасались сувенирами. Последовало бурное судебное разбирательство, и владелицей была признана аббатиса Кведлинбурга. Но, даже несмотря на ее надзор, во время раскопок скелет был поврежден и извлечен на поверхность в печальном виде - груда разломанных костей. Научное исследование было поручено знаменитому ученому Отто Герике, прославленному своим экспериментом с Магдебурскими полушариями (1654) *.

 Не стоит сильно удивляться, что на современных ему рисунках полученный в результате его реконструкции скелет представляет собой очень странную картину. На нем отсутствует половина позвоночника и вся задняя часть. Но самое интересное - череп чудесным образом сохранился невредимым, и на нем крепко сидящий, прямой, конусообразный рог двух с лишним метров длиной.

 Кведлинбург расположен среди древних Герцинианских лесов, так что эти кости долгое время были известны как Герцинианский ископаемый единорог. И не надо было быть таким уж большим фантазером, чтобы предположить, что наконец-то было найдено доказательство существование цезарева быка с телом оленя и с одним рогом. Однако пропорции черепа и костей указывают на то, что это животное должно было быть примерно такого же размера, что и библейский «ре'ем».

 Спустя столетие еще один скелет обнаружили в Айнхорнхоле близ Шарцфельда; и тот, и другой были изучены философом и естествоиспытателем Лейбницем. Он заявил, что эти кости заставили его решительно поверить в единорога, в существовании которого он до тех пор сомневался.

 И до сего дня этот регион связывают с единорогом. В декабре 1991 года в интервью журналу «Ди Ганце Вох» знаменитый австрийский естествоиспытатель Антал Фестетикс, внештатный профессор Геттингенского университета, сделал ошеломляющее заявление. Он снимал документальный фильм о природе горного массива Гарц и однажды, выехав верхом с видеокамерой в окрестности Айнхорнхоле, вдруг увидел, как навстречу ему скачет галопом единорог. «От него исходило свечение. Моя лошадь попятилась и чуть не сбросила меня. Затем, с такой же быстротой, как и появился, он исчез».

 Вопрос о том, насколько серьезным было это заявление, остается открытым. Фестетикс не клялся своей репутацией, подтверждая сказанное, но и не сознался пока, что допустил поэтическую вольность. Какова бы ни была правда, в наши дни трудно представить себе место более вероятной встречи с единорогом, чем эти места. Над лесом господствует гора Брокен, ее в средние века связывали с шабашем ведьм, который представляется отзвуком более древнего культа богини Луны, чьим порождением является единорог.

 К тому же регион входил в пресловутую границу между Западной и Восточной Германией. На протяжении сорока с лишним лет после Второй мировой войны по нему проходила широкая полоса ничейной земли, полностью предоставленной самой себе. И именно эта местность была предметом внимания Фестетикса при съемках его документального фильма. Это один из последних в Европе уголков настоящей дикой природы, кусочек дремучего заколдованного леса германского фольклора и эпоса, одно из последних убежищ для такого существа, как единорог, не способного выносить близкое соседство с человеком.

 Рог единорога, или аликорн, составлял его славу, и он же послужил его падению. С самых древних времен считалось, что этот рог полезен против многих болезней и намного превосходит по своему целебному воздействию рога любых других животных, даже прославленный рог носорога. Доктор Конрад Геснер из Цюриха (XVIв.), резюмировавший накопленную за века мудрость, писал, что неподдельный аликорн хорош против всех ядов. Всякий отравившийся ядом и даже уже раздувшийся от его действия восстанавливает здоровье немедленно после принятия малой толики единорожьего рога.

 Говорили, что в присутствии яда аликорн запотевает и меняет цвет. Если кусочек рога опустить в яд, или яд налить в рог, то аликорн вспенит и нейтрализует отраву или, по крайней мере, снизит ее силу. Наилучший способ уберечься от ядов – пить из аликорнового сосуда, и великолепные их экземпляры сохранились до наших дней. Говорили, что такие сосуды также способствуют счастливой, здоровой и долгой жизни их владельцев.

 В основе этого верования лежал древний рассказ о том, что единорог очищал своим рогом источники, чтобы другие животные могли пить. Именно поэтому он так высоко ценился среди владык и ученых прошлого, прочитавших об этом его свойстве в неведомых фолиантах. Для большинства же аликорн был настолько редок, что его могло бы с тем же успехом просто не существовать на свете.

 Еще реже, чем настоящий рог единорога, встречается таинственный рубин, называемый также карбунклом, который, по слухам, находился в основании рога. Некоторые древние и средневековые авторы указывали на него как на источник силы самого рога. Поскольку этот рубин находили не у всех единорогов, предполагали, что он представлял собой квинтэссенцию вещества рога и, вероятно, образовывался только у очень старых и мудрых единорогов путем кристаллизации крови.

 Альберт Мангус, алхимик и один из наиболее влиятельных мыслителей средневековья, считал мужской карбункл царем среди драгоценных камней, способным нейтрализовать яды, предохранять от чумы, разгонять меланхолию, недобрые мысли и ночные кошмары. Хороший камень светится так, что виден сквозь одежду.

 В третий год правления царя Валтасара пророку Даниилу было видение, в котором он был перенесен во дворец в Сузах. Там, у реки Улая, увидел он овна, и у него два рога, «и он бодал к западу и к северу и к югу, и никакой зверь не мог устоять против него, и никто не мог спасти от него; он делал, что хотел, и величался». Затем увидел он, как с запада пришел, не касаясь земли, козел с одним могучим рогом между глаз «и напал на того овна в сильной ярости своей. И я видел, как он, приблизившись к овну, рассвирепел на него и поразил овна, и сломил у него оба рога; и не достало силы у овна устоять против него, и он поверг его на землю и растоптал его.

 Встречи с единорогом (2 часть)

 Тогда козел чрезвычайно возвеличился; но когда он усилился, то сломался большой рог, и на месте его вышли четыре, обращенные на четыре ветра небесных. И правление этого зверя распространилось даже до небесных воинств и до звезд, и низринул на землю часть сего воинства и звезд, и попрал их».

 Вслед за тем явился Даниилу архангел Гавриил и объяснил, что два рога овна означают царей Мидийского и Персидкого, которые совместно правили большею частью известного пророку мира. Единый рог козла - это греческий царь, который опрокинет этих двух, а четыре рога, заменившие собою один, - это четыре царя, которые будут наследовать ему и поделят между собою Персидскую империю. Козел в видении Даниила - это единственное реальное упоминание единорога в Библии; он, бесспорно, символизирует Александра Великого, чья краткая и потрясающая карьера в точности отвечает этому поэтическому описанию. Выбор символа оказался чрезвычайно удачным, и с тех пор эпос всегда связывал Александра с тем или иным видом единорога.

 По странному совпадению, он связан также с самым ранним из известных нам сведений об единороге в Европе. Произведения Ктесия были Александру известны и почти наверняка сыграли определенную роль в разжигании его амбиций по исследованию и завоеванию Азии, которая, по верованиям тех времен, простиралась до Гималаев. Его учитель, прославленный Аристотель, хорошо знал Ктесия, и хотя считал его легковерным и склонным к преувеличениям, не высказывал никакого сомнения в существовании единорога. Он также вкратце высказал свое суждение на этот предмет, причем таким тоном, который заставляет предполагать наличие у него других источников информации.

 Согласно легенде, Александр впервые повстречался с единорогом, когда ему было около тринадцати лет. Единорога привели к его отцу, царю Македонии Филиппу, для продажи некий фессалиец по имени Филоник. Животное звалось Буцефалом (буквально, хотя и не слишком поэтично, Быкоголов) и на каждую попытку оседлать его брыкалось с такой яростью, что скоро все лучшие наездники Филиппа оставили эти попытки; его отставили как совершенно неукротимое и бесполезное животное. Александр заспорил, что за нехваткой мужества или умения обуздать животное они упускают прекрасную возможность. Филипп сначала не обращал на него внимания, но мальчик настаивал, и наконец царь сказал несколько раздраженно: Не считаешь ли ты себя искуснее этих взрослых воинов?

 - Я смогу управиться с этим существом лучше, чем они, - упрямо сказал Александр.

 Надо заметить, что сам Филипп не участвовал в этих попытках из-за поврежденной ноги, но принял вызывающее поведение сына на свой счет и решил преподать ему урок смирения. А если у тебя не выйдет, - сказал он, - чем согласен ты заплатить за свою горячность? Полной ценой этого зверя, - отвечал Александр.

 - А у тебя есть тринадцать талантов? - спросил царь - столько спросил за животное фессалиец.

 - Нет, но я достану.

 - Ну что ж, хорошо. А если ты сумеешь укротить Буцефала, получишь его в подарок. Услышав о таком пари, все собравшиеся стали смеяться и спорить между собой: что это, чудесная храбрость или простое безумие?

 Буцефала вывели на арену, фанфары призвали к молчанию, и на поле уверенно вышел Александр. Он был мал ростом даже для своего возраста, а рядом с большим единорогом выглядел и вовсе ребенком, но его уверенность в себе не была просто бравадой. Он наблюдал за предыдущими попытками и заметил в них несколько приемов, показавшихся ему неправильными. Наихудшей ошибкой было подходить к Буцефалу как к коню, чью волю необходимо сломить. Александр понимал, что единорог возьмет всадника, только если сам на это согласиться. Также заметил он, что перед тем, как оседлать животное, ему на голову набрасывали плащ. И тогда, чтобы показать, что он не намерен действовать так же, Александр развязал тесемки своего плаща и сбросил его наземь. Кроме того, он ясно дал понять Буцефалу, что при нем нет никакого оружия, плети или веревки. И еще заметил Александр, что Буцефала явно раздражили длинные тени, отбрасываемые стоящими вокруг него. И вот, ухватившись за уздцы, он отпустил державших животное конюхов и повернулся так, что низкое солнце стало бить прямо в глаза Буцефалу. Затем он поклонился ему в пояс и сказал:

 - Приветствую тебя, благородное животное. Я пришел с дружбой. Позволь мне ныне только раз прокатиться на твоей спине, и потом ты можешь избрать свободу.

 И так он остался стоять в полной незащищенности. Единорог подступил ближе и склонил голову так, что его сияющий рог почти коснулся груди мальчика напротив сердца. По толпе пробежал ропот, и слышно было, как лучники Филиппа, поставленные там для защита его сына, натянули тетиву, но всем было ясно, что если единорог ударит, Александра ничто не спасет.

 Прошла, казалось, вечность, и вдруг Буцефал опустил острие своего рога к земле и, весь дрожа, позволил юноше вскочить на него. Александр некоторое время не двигался, давая им обоим возможность привыкнуть друг к другу. И затем Буцефал устремился вперед в галопе; быстрее ветра унесся вдаль. Многие уже не чаяли вновь увидеть своего бесстрашного царевича, но вот наконец он появился вдали и прискакал обратно под радостные приветственные клики толпы. Говорят, что царь плакал от радости и гордости за сына, и когда тот спешился, расцеловал его и воскликнул:

 - О сын мой, ищи себе царства, равного тебе и достойного тебя, ибо Македония слишком мала, чтобы вместить тебя.

 Буцефал сопровождал Александра почти до конца их дней и носил его во всех главных сражениях при завоевании Египта и Персидской империи. Похоже, что нечто от характера единорога вошло в плоть и кровь Александра. Юный герой стал знаменит своей справедливостью, сдержанностью и милостью к сдавшимся врагам. Собственно говоря, идеальным примером благородного поведения Александра служит происшествие с захватом самого Буцефала в походе к Каспийскому морю. Согласно обыкновению Александра ездить на единороге только в сражениях, в походе Буцефала перевозили в комфортабельной клетке, защищавшей единорога от легкомысленных попыток солдат оседлать его. Случилось так, что, пока Александр во главе главных сил ушел вперед, какие-то налетчики из северных степей захватили Буцефала и его охрану. Александр пришел в ярость и объявил в своем послании, что если их не вернут, то каждый мужчина, женщина и ребенок этого народа будут преданы мечу. Захватчики, которые к этому времени уже познали размеры и мощь Александрова войска, поняли, что это не пустые угрозы. Они незамедлительно вернули Буцефала и, более того, сдали Александру все свои города. Благородном ответом Александра было то, что он обошелся с ними по-доброму и даже заплатил выкуп за Буцефала.

 Имя Александра связывают также и с другими единорогами. Одно из таких животных, знаменитое драгоценным камнем в основании своего рога, подарила ему во время его странствий царица Кандас. Известно множество восточных преданий о том, как он охотился на свирепого каркаданна, которого обычно изображают как однорого быка или носорога. Временами ему приходилось вступать в сражение с бесовскими единорогами, являющими собою враждебных духов. При всей этой близости к миру единорогов горькой иронией является тот факт, что Александр прошел невредимым через все сражения только для того, чтобы погибнуть от яда в возрасте тридцати двух лет; впрочем, Буцефала уже тогда с ним не было.

 Легенда и история соглашаются в том, что Буцефал погиб в последнем крупном сражении Александра против индийского царя Пора на берегу Джела, или Гидаспа, одного из пяти могучих рукавов реки Инд. Споры идут только вокруг причины его смерти - были ли это раны, старость или просто истощение. Как бы то ни было, его уход ознаменовал собою перемену в Александровой судьбе. Его легендарная удача, казалось, покинула его, а характер, уже и до того являвший признаки неуравновешенности, стал быстро меняться к худшему.

 Александр с большим трудом выиграл сражение против Пора. Это была его последняя большая победа, и после того его войско отказалось идти дальше. Ему пришлось повернуть назад, но его решение по пути исследовать берега привело к гибели тысяч человек при переходе через пустыню Макран, на юге нынешнего Пакистана. Плутарх приводит цифру - 80 000 погибших, и несмотря на то, что сам Александр переносил все тяготы наравне со своими воинами, эта жертва смерти явилась причиной потери его популярности.

Тибет и Эфиопия – самые известные места обитания единорогов в прошлом

 То, что удача оставила Александра со смертью его единорога, не должно было казаться современникам простым совпадением. Гибель Буцефала, возможно, рассматривалась даже как причина избавления Индии от завоевания. Спустя полтора тысячелетия она снова была спасена единорогом, когда в начале XIII века на завоевание Индии двинулся со своим несметным войском Чингисхан.

 На высокогорном перевале горы Джаданаринга на севере Индии, откуда вся страна открылась перед взором завоевателя, как распахнутый драгоценный ларец, перед ним вдруг возник единорог. Чингисхан остановился, и вслед за ним все его рокучещее войско. Животное приблизилось к полководцу, трижды смиренно преклонило пред ним колени и исчезло в вышине. Чингисхан впал в транс, после чего начал размышлять вслух: «Что значит, что это бессловесное животное кланяется мне, как человек? Не предостережение ли посылает мне с небес дух моего отца?». В результате он решил, что так оно и есть, и повернул свое войско обратно.

 По преданиям, единороги были обычны в горных районах Индии (Тибете). Другим знаменитым обиталищем единорогов с древних времен считалась Эфиопия. Сказочная родина пресвитера Иоанна, Эфиопия, до недавнего времени почиталась за самое древнее христианское государство в мире, а ее правитель считался ведущим свое происхождение от царицы Савской.

 Одно из самых ранних дошедших до нас сообщений о единорогах в Эфиопии исходит от Козьмы Индикоплевста. Это был александрийский купец, много лет путешествовавший по Индии и Среднему Востоку, пока не постригся в монахи и не принялся около 550 года н.э. за написание своих воспоминаний под названием «Христианская топография». Вот что он пишет об Эфиопии:

 «Хотя я и не встречал самого единорога, но видел четыре его бронзовые статуи в четырехбашенном дворце эфиопского царя, и с них мне удалось сделать рисунки, которые вы видите. Люди рассказывают, что это ужасный зверь и неуязвимый, и что вся сила его сосредоточена в его роге. Когда случается, что множество охотников загоняют его и уже вот-вот схватят, он вспрыгивает на какую-нибудь отвесную вершину и бросается с нее вниз, при этом он переворачивается в воздухе, так что удар при падении приходится на рог, а сам он уходит невредимым».

 Рисунки Козьмы представляют нам нечто похожее на антилопу с торчащим изо лба рогом, величиной с само животное.

 Спустя примерно тысячу лет Мармол Каравайял написал в своем «Общем описании Африки»:

 «Посреди Лунных гор в Высокой Эфиопии встречается животное, называемое единорогом, размером с двухлетнего жеребца и таких же общих очертаний. Оно пепельного цвета, имеет гриву и длинную бороду наподобие козлиной. На лбу у него гладкий белый рог цвета слоновой кости и длиной в два локтя, украшенный красивыми бороздами, идущими от основания к острию. Этот рог используют как средство против ядов, и люди рассказывают, что другие животные дожидаются, пока единорог подойдет к водопою и опустит в воду свой рог, и только тогда пьют. Это настолько хитроумное и быстроногое животное, что убить его невозможно».

 В 1503 году римлянин Левий Вертоман в описании своих паломничеств в Мекку сообщал:

 «На другой стороне мечети находятся сады или огороженные пространства, где можно увидеть двух единорогов, называемых греками моноцеросами, и их показывают как чудо, что небезосновательно, в силу их редкостной и странной природы. Один из них много крупнее другого, хотя и не слишком отличается от жеребца тридцати месяцев от роду; во лбу его растет один только рог, весьма прямым манером, длиною в три локтя. Другой много моложе, возрастом с год и похож на жеребенка; у сего рог длиною в четыре ладони.

 Животное сие имеет цвет лошади горностаевой масти и голову, как у оленя, но без длинной шеи, и негустую гриву, свисающую по одну лишь сторону. Ноги у него тонкие и стройные, как у козленка или у благородной оленихи. Копыта на передних ногах раздвоены, вроде как у козы. Внешние части задних ног весьма мохнаты. Зверь сей, несомненно, выглядит диким и свирепым, однако же усмиряет свою свирепость известной благопристойностью. Сии единороги были преподнесены султану Мекки как крайне драгоценный и редкостный дар. Прислал же их из Эфиопии правитель той страны, желавший этим подарком угодить султану».

 Позже, во времена плавания в Персию, Вертомана отнесло встречным ветром к африканскому берегу. В шумном порту Зейла он тоже видел подобных животных, с единственным рогом посредине лба, как и у единорогов, но только рог был согнут назад. Винцент Ле Блан в своих «Знаменитых путешествиях» конца XVI века писал:

 «Я видел единорога в гареме султана, еще - в Индии, и еще - на Эскуриале. Я знаю, что многие сомневаются в том, что это животное где бы то ни было встречается в мире, но в добавление к моим собственным наблюдениям имеется несколько серьезных авторов, свидетельствующих о его существовании, Вертоман в их числе».

 Отец Иероним Лобо, португальский миссионер-иезуит, до 1632 года проживший десять лет в Эфиопии, написал в записках, опубликованных Сэмюэлем Джонсоном:

 «В провинции Агаус я видел единорога; об этом животном так много говорят и так мало знают. Замечательная быстрота, с которой это существо перебегает из одного леса в другой, не позволила мне изучить его поближе; однако же, я видел его так близко, что могу дать некоторое описание.

Очертания его таковы же, как у прекрасного коня, с точными и красивыми пропорциями; мастью гнедой, с черным хвостом, который в некоторых провинциях длинен, в других же очень короток; иные имеют гриву, свисающую до земли. Они столь боязливы, что питаются не иначе как в окружении других животных, их защищающих».

 Единорог был известен африканцам как тирай-бина, размером и очертаниями он напоминал небольшого коня, был очень быстр и дик и обитал в пустыне.

 Все наиболее заслуживающие доверия описания африканских единорогов так или иначе связаны с Эфиопией. Посылать единорогов в качестве даров другим владыкам было, кажется, одним из излюбленных видов дипломатии пресвитера Иоанна, легендарного христианского священника и короля Эфиопии. Но и путешественники по другим местам Черного континента слышали об однорогом животном от банту, готтентов и бушменов. Собственно говоря, слухи эти были столь многочисленны, что в XIX веке многие путешественники, в том числе Дэвид Ливингстон, со всей уверенностью ожидали немедленного раскрытия загадки единорога. Интерес к этому существу был подогрет сэром Джоном Бэрроу - он изучил тысячи наскальных рисунков в Южной Африке и пришел к выводу, что многие из них представляли собой тщательно выполненные изображения однорогих животных.

Единорог в Америке

 Из дневников испанских конкистадоров мы узнаем о некоем фра Маркусе Ниццском, который отправился в 1539 году на поиски легендарных Семи городов Сиболы. Во время его путешествия ему, среди прочих чудес, показали заднюю половину шкуры величиной с быка и сказали, что это шкура животного, у которого всего один рог на лбу, на конце которого располагается направленное вперед острие, оно разрушает все, с чем не столкнется.

 В дневнике своего путешествия во Флориду в 1564 году сэр Джон Хокинс писал: «У жителей Флориды имеются частицы рога единорога, которого они зовут соунанамма; они носят их на шее. Этих единорогов у них во множестве; ибо они подтверждают существование зверя с одним рогом, который, придя к реке напиться, опускает таковой в воду, прежде чем пить. Среди нас есть такие, кто привез домой эти частицы напоказ".

 Но самое известное из ранних описаний единорога принадлежит доктору Ольферту Дапперу в «Die Unbekante Neue Welt», напечатанном в Амстердаме в 1673 году.

 «На границе с Канадой иногда встречаются животные, похожие на лошадь, но с раздвоенными копытами, грубой гривой, длинным прямым рогом посреди лба, вьющимся хвостом, как у дикого кабана, черными глазам и шеей, как у оленя. Они живут в самых глухих и потаенных местах и столь стыдливы, что самцы даже не пасутся вместе с самками, исключая брачный период, когда они не столь дики».

Однорогий бык доктора Дава

 На протяжении всего XIX века вера в то, что единорог - реальное существо или был таковым в недавнем прошлом, была довольно широко распространена. Грифоны, гиганты, драконы и василиски все были сосланы в царство мифов и фантазий, но еще на исходе века уважаемые ученые всерьез приводили доводы в пользу существования единорога, даже привлекая на свою сторону теорию Дарвина, без риска подвергнуться всеобщему осмеянию.

 И все же те, что верили, плыли против течения, против растущего прилива скептицизма, распространявшегося от научного сообщества. Слава подрыва веры в единорога принадлежит французскому естествоиспытателю барону Жоржу-Леопольду Кювье, который стал известен своими работами по изучению ископаемых останков мамонтов. В комментариях к «Естествознанию» Плиния он разъяснил, что, по его мнению, парнокопытное жвачное, каковым должен быть единорог, никак не может иметь один рог, ибо он тогда должен был бы расти над разделением в его лобной кости. Эту теорию уже выдвигали без большого успеха некоторые немецкие ученые, но такова уж была сила репутации Кювье, что для многих ученых это прозвучало как последнее слово в споре. С дебатами о существовании единорога для многих людей было покончено навсегда, но ведь сведения о нем продолжали поступать с Дальнего Востока и из Африки. Это заставляло предполагать возможность существования других разновидностей, даже если Кувье говорит чистую правду.

 В самой Европе сообщения об однорогом баране стали появляться с V века до н.э., когда Периклу, властителю Афин, впервые доставили голову диковинного животного. Это было воспринято как знак его грядущей победы над злобным врагом, что и произошло впоследствии.

 Сведения о подобных загадках природы появляются и в современной прессе. Их можно было бы отбросить как недостоверные, не будь задокументированного по всем правилам дара принцу Уэльскому в виде нескольких однорогих овец из Непала, выставлявшихся в Лондонском зоосаде в 1906 году. Эти животные ни в коем случае не были просто жертвами игры природы. Согласно сообщению тогдашнего британского посла при Непальском дворе, «в Непале не существует особой породы однорогих овец, но эти привезенные сюда экземпляры не являются также и уродцами. С помощью особого ухода их получают из обычных двурогих овец… Я слышал, что целью выведения таких невиданных тварей служит получение особых прибылей при продаже их богатым клиентам в Непале».

 Об этом было известно доктору Франклину Даву из университета штата Мэн; он знал о такого рода возможностях и усмотрел порок в рассуждениях Кювье. Похоже, что Кювье исходил из того, что рога растут из черепа, на самом же деле они зарождаются как свободные частицы ткани и только потом укореняются в нем. Расположение рогов вполне подвержено как природным, так и искусственным вариациям, так что единорог, по рассуждениям Дава, не состоит в полном противоречии с законами природы. Чтобы это подтвердить, в 1933 году он взял однодневного эйширского теленка, хирургическим путем удал ему зародыши рогов, разрезал вдоль, чтобы их можно было сложить вместе, и пересадил в центр лба. По мере развития молодого теленка зародыши пошли в рост, и из них получился один плотный, прямой, остроконечный рог длиной около 30 сантиметров, который оказался в равной степени полезным как в драке, так и для выкорчевывания столбов ограды, что, по сути дела, много превосходило обычную пару изогнутых рогов.

 Однорогий бык доктора Дава стал вожаком стада и очень редко подвергался нападениям со стороны других самцов. Когда быки налетают друг на друга, главная цель состоит в том, чтобы долбить череп друг другу, пока один из них не выдержит. Совсем другое дело мчаться навстречу противнику, у которого торчит пика, направленная тебе прямо меж глаз. Один рог оказался настолько эффективен, что приходится удивляться, отчего эволюция не сделала за доктора Дава его работу. Интересным побочным эффектом этого эксперимента было изменение темперамента животного. Будучи уверенным в своей силе, он стал необычно ласков и приобрел мягкие повадки, как бы подтверждая то, что так часто говорилось о поведении настоящего единорога.

 Рог единорога, или аликорн, составлял его славу, и он же послужил его падению. С самых древних времен считалось, что этот рог полезен против многих болезней и намного превосходит по своему целебному воздействию рога любых других животных, даже прославленный рог носорога. Доктор Конрад Геснер из Цюриха (XVIв.), резюмировавший накопленную за века мудрость, писал, что неподдельный аликорн хорош против всех ядов. Всякий отравившийся ядом и даже уже раздувшийся от его действия восстанавливает здоровье немедленно после принятия малой толики единорожьего рога.

 Говорили, что в присутствии яда аликорн запотевает и меняет цвет. Если кусочек рога опустить в яд, или яд налить в рог, то аликорн вспенит и нейтрализует отраву или, по крайней мере, снизит ее силу. Наилучший способ уберечься от ядов – пить из аликорнового сосуда, и великолепные их экземпляры сохранились до наших дней. Говорили, что такие сосуды также способствуют счастливой, здоровой и долгой жизни их владельцев.

 В основе этого верования лежал древний рассказ о том, что единорог очищал своим рогом источники, чтобы другие животные могли пить. Именно поэтому он так высоко ценился среди владык и ученых прошлого, прочитавших об этом его свойстве в неведомых фолиантах. Для большинства же аликорн был настолько редок, что его могло бы с тем же успехом просто не существовать на свете.

 Еще реже, чем настоящий рог единорога, встречается таинственный рубин, называемый также карбунклом, который, по слухам, находился в основании рога. Некоторые древние и средневековые авторы указывали на него как на источник силы самого рога. Поскольку этот рубин находили не у всех единорогов, предполагали, что он представлял собой квинтэссенцию вещества рога и, вероятно, образовывался только у очень старых и мудрых единорогов путем кристаллизации крови.

 Альберт Мангус, алхимик и один из наиболее влиятельных мыслителей средневековья, считал мужской карбункл царем среди драгоценных камней, способным нейтрализовать яды, предохранять от чумы, разгонять меланхолию, недобрые мысли и ночные кошмары. Хороший камень светится так, что виден сквозь одежду.

 По книге Найджела Саклинга ”Книга о единороге” (М.,Крон-Пресс, 1997) с сокращениями редакции.