Почти за сотню лет новейшей истории северная окраина Веймара существовала в нескольких ипостасях. Самая известная из них - концлагерь. Но были еще две: часть советской системы ГУЛАГ и мемориальный комплекс.

Когда 15 июля 1937 года на гору Эттерсберг, в северный район Веймара, всемирно известного благодаря Гёте культурного центра Тюрингии, прибыли строители, на них, возможно, и не обратили бы особого внимания. Но их сопровождали полицейские с собаками. А поезд в Веймар прибыл из концлагеря Заксенхаузен, где содержали воров, мошенников и убийц. Не заметить такое было невозможно.

По городу прокатился шепоток: «Уголовников привезли. Мало нам своих!..» Но тогда же стало известно, что уголовников среди прибывших не так уж много. Основу их составлял пестрый люд: бойцы сопротивления нацистскому режиму, «свидетели Иеговы», геи.

- Ваша задача - очистить землю от леса, проложить канализацию и линии электропередачи, построить дороги, казармы, дома, гаражи, - сказал оберштурмбанн-фюрер СС (подполковник), комендант будущего лагеря Карл Кох. - Начинать с бараков - надо же вам где-то жить.

Подобная «забота» о заключенных со стороны лощеного эсэсовца - своего рода дымовая завеса. Еще никто, даже самые близкие люди из окружения Коха не знали сути приказа, который он получил из Берлина, - о создании крупнейшего на территории Германии концлагеря.

Ровно через месяц лагерь смерти начал оправдывать свое название. Первой жертвой стал 23-летний рабочий из Альтоны Герман Кемпек, повешенный то ли за кражу редиски с лагерного огорода, то ли за другую провинность подобного рода. Концлагеря как такового еще не было, до начала Второй мировой войны оставалось два года. А жертва уже нашлась.

Вскоре за Германом последовали другие. До конца года убитых было уже 52. Примечательно, что подобное рвение было тут же отмечено в рейхсканцелярии: уже в сентябре Коха повысили в звании, он стал штандартенфюрером (полковником).

Ряды бараков множились. На их месте сейчас находятся площадки, обозначенные темным щебнем. Менее чем за полгода, к концу 1937-го, Эттерсберг стал обителью для 2561 узника. Но просто убивать эсэсовцам было неинтересно. В феврале 1938 года они придумали пыточное помещение под названием «бункер», где развлекался надсмотрщик Мартин Зоммер. Оно было расположено слева от ворот с надписью Jedem das Seine («Каждому свое»). Это была череда одиночных карцеров.

Тюрьма в концлагере - выдающееся по цинизму творение нацистов. Здесь Зоммер отрабатывал приемы «разговора по душам», которые затем были рекомендованы руководством концлагеря в качестве «передового опыта».

«Если в кране нет воды...»

В 1938 году, после Хрустальной ночи 9 ноября (серии погромов против евреев), число заключенных удвоилось. Карл Кох ввел лимит на потребление воды: отныне ежедневно на барак численностью в несколько сотен человек полагалось четыре ведра воды.

Жизнь становилась невыносимой. Не выдержав жесткого режима, заключенный Эмиль Баргатцкий решил бежать. При попытке побега он убил эсэсовца-охранника, но был пойман. 4 июня состоялась первая публичная казнь за сопротивление режиму.

Эсэсовцы ни о чем не спрашивали узников. У тех на робе были нашивки, по которым становилось понятно, из какой страны человек, из какого барака, какова степень его вины перед нацизмом. Нашивка также являлась документом, по которому можно было сразу определить, сколько еще оставалось жить ее обладателю: месяц или неделю.

Хоронить становилось все труднее. Руководство приняло решение: строить крематорий. Он стал частью дьявольского плана. В патолого-анатомическом отделении эсэсовские эскулапы выносили вердикт, для чего пригоден труп: для изделий из кожи, или для изготовления сувенира - головы размером с кулак, или же для подготовки препаратов для университетских клиник.

Тяжелые чугунные створки трех печей, кажется, до сих пор хранят жар. В noмещении по соседству выстроены в пирамидки глиняные горшочки, в которые насыпали еще горячую золу. Ее закапывали в полутора километрах от крематория - там, где сегодня высится памятник жертвам концлагеря.

Красноармейская и экспериментальная волны

К сентябрю 1941-го привезли новую партию заключенных. Это были советские военнопленные. Их убивали выстрелом в затылок. Такая смерть считалась легкой. В течение ближайших двух лет эсэсовцы расправились подобным образом с 8000 красноармейцев.

Возможно, это их счастье. Ведь в январе 1942-го на службу в Бухенвальд был прикомандирован Герман Пистер, который возглавил проект по испытанию вакцин и задействовал узников трех бараков. Он заразил сыпным тифом и туберкулезом около тысячи узников Бухенвальда и отслеживал течение их болезней. Сохранилась документация по проведению гормональных опытов над гомосексуалистами. Они велись по указу СС привлеченным к исследованиям датским доктором Карлом Вернетом.

В то же время Бухенвальд обрел и новый статус. Он стал одним из центров производства ракет V-2 («Фау-2»). 42 тысячи узников к началу 1944 года работали на нужды германской экономики. То, что каждый второй страдал от хронического недоедания, а каждый десятый - от открытой формы туберкулеза, эсэсовцев не волновало.

В четыре утра и восемь вечера эсэсовцы пересчитывали узников на аппельплатц (от appell - «построение», «перекличка»). Процедура длилась часами. Здесь проходили также публичные наказания, избиение и исполнение смертного приговора. Свои аппельплатцы были в Дахау, Заксенхаузене и других лагерях смерти.

По аппельплатцу Бухенвальда прошли около 250 тысяч человек, 56 тысяч из которых были убиты или умерли от истощения, тифа и дизентерии после медицинских экспериментов.

Антифашистский комитет Бухенвальда к весне 1945 года знал лишь о 51 тысяче жертв. Эта цифра была обозначена в документе «Клятва Бухенвальда» - обращении антифашистов от 19 апреля 1945 года, составленном через неделю после освобождения концлагеря подразделениями 3-й армии США.

Картина, которую увидели американцы во дворе рядом с крематорием, потрясла их настолько, что лейтенант Адреан Миллер немедленно начал щелкать затвором фотоаппарата. Фотография с уложенными на прицепе трупами узников Бухенвальда сегодня хранится в Национальном архиве Вашингтона.

В листовке, которая значится в архиве Бухенвальда под номером NZ 488, говорится:

«Мы, бухенвальдцы, русские, французы, поляки, чехи, словаки, немцы, испанцы, итальянцы, австрийцы, бельгийцы, голландцы, англичане, люксембуржцы, румыны, югославы и венгры, сообща боролись за нашу свободу с СС, с нацистскими захватчиками. Нас объединяла идея "Наше дело правое, мы победим!"»
Антифашисты предупреждали: борьба не закончена, ведь еще развеваются фашистские флаги и живы убийцы узников Бухенвальда. «Здесь, на аппельплатц, мы клянемся продолжать борьбу до той поры, пока последний виновный не предстанет перед судом народов. Наше решение - уничтожение нацизма и его корней».

Советская и постсоветская история Бухенвальда

Слова из листовки - «уничтожение нацизма и его корней» - были советским командованием восприняты буквально. После передачи территории Бухенвальда СССР в августе 1945 года там был организован спецлагерь №2 НКВД, служивший для интернирования нацистских военных преступников. Он стал составной частью ГУЛАГа, его зарубежным «филиалом».

Всего нацистских преступников было более 28 тысяч человек. До окончательной ликвидации лагеря в 1950 году в нем погибли более 7000 заключенных, в основном от последствий простуды зимой 1946-1947 года, как сказано в официальных документах. Подлинной картины не знает никто.

История убийств в Бухенвальде длилась с 1937 по 1950 год. И только в 1958 году была открыта новая - уже не милитаристская, а мирная страница Бухенвальда. Из объекта, где царило насилие, он превратился в национальный мемориальный комплекс, центр изучения нацизма и хроники холокоста.