Акция "Открытка", выдуманная «откр-росами общества» собрала остаточный актив: пара тысяч «городских сумасшедших» в Москве, несколько сотен в Питере, Томске, Казани и считанные десятки бунтарей в остальной провинции – таков итог «восходящего движения» после первого приступа цитадели власти спустя месяц после митингов 26 марта. Число людей оказалось на порядок ниже ожиданий организаторов и даже ожиданий власти. Это уже не пшик «норковой революции» 2011 года, это пришк пшика в квадрате…

Учитывая всю остроту ненависти, которую испытывают к нашей стране организаторы проекта «революция» - можно представить всю степень их разочарования. Но не будем повторять казённые сказки про то, что недоверие к оппозиции – отражает доверие к власти.

Наоборот – недоверие к либерально-западнической оппозиции отражает И недоверие к власти ТОЖЕ – потому что власть рассматривается как результат предыдущего западнического переворота. Оценка её деятельности – тотальное недоверие ко всему, что вслед за ней идёт с Запада…

За провалом повёрнутой на Запад (и «повёрнутой» на Западе) советской «перестройки» стоит общий кризис ценностей Запада, общее отсутствие перспектив для развития в мире, собранном по его лекалам и чертежам.

Повсюду ЕДИНСТВЕННОЙ защитой против отморозков оказываются архаичные тупиковые в своей замшелой реакционности, ретрограды.

Обществу предлагается выбор между гнилью и заморозкой, то есть выбор для мёртвых тканей. Ведь живая органическая ткань не гниёт без морозильника!

Почему так получилось?

+++

Как-то неудобно и даже неприлично для современного человека быть записанным в ряды «врагов Свободы». Если мы против Свободы – то мы за деспотию, что ли? За террор и произвол диктатора?

Такая постановка вопрос – как раз и есть коварный выбор между гнилью и заморозкой, подсовываемый современному обывателю, как единственный…

+++

Пост-советская реальность представила демократию и свободу бесхитростно: как бандитизм.

С подкупающей простотой и откровенностью дегенеративные «борцуны» доказывают нам, что если бандитизм подавлять, а бандитов карать – тогда это будет несвобода и тирания. А если нет тирании, то бандитов ничто не останавливает. Их разгул выдаётся за торжество демократии, и, стало быть, обрести свободу можно только тут…

Эта схема, начатая в 1991 году «раскрепощением» всех преступных элементов, удручающе повторяется снова и снова: пришедшая ныне на Украину «свобода» - родная сестра той, которую привёл в Россию Ельцин…

Потом теоретики удивляются: почему слово «демократ» стало в русском языке бранным, почему за свободу никто не хочет даже открытку подать, а Запад люди воспринимают в качестве лютой угрозы? Они какие-то неправильные, эти люди (уже обозванные «ватой»)?

Нет, люди вполне правильные и реагируют вполне здраво.

Никакому нормальному человеку не нужны ни свобода, ни демократия – если под ними понимать беспрепятственный разгул бандитизма.

Но, может быть, под свободой теоретики имеют в виду не совсем один только бандитизм?!

А что тогда?

+++

То, что человечество тысячи лет почитало сперва Заповеди религий, а после – ещё и законы, доказывает, что человечество мечтало о свободе.

Свобода – понятие прилагаемое, нельзя быть свободным просто так, человек всегда свободен от чего-то или кого-то. Заповеди и законы отражают мечту человечества о свободе от произвола.

Произвол очень тяготил людей. И они пытались так или иначе выйти к СВОБОДЕ СОБЛЮДЕНИЯ.

То есть: у сообщества людей есть какие-то нормы, которые священны и неприкосновенны. Когда человек эти нормы соблюдает – никто от него ничего сверх них не требует. Кроме того, человеку создают условия, чтобы он мог соблюсти предписанные нормы: чтобы обстоятельства не заставляли его идти на преступление (например, голод – на воровство, обида – на месть и т.п.). В религии такая свобода называется «свободой от греха»: тебя не заставляют делать грех, не принуждают к нему – и в этом, собственно, заключается твоя гражданская и человеческая свобода.

Нетрудно заметить, что такая свобода отнюдь не требует удаления догм, заповедей, моральных и юридических норм. Наоборот, она их абсолютизирует. Она усиливает власть норм – за счёт урезания возможностей произвола. В такой свободе человек, прежде чем говорить о своих правах – должен сперва доказать своё неукоснительное соблюдение обязанностей. Он должен доказать, что полностью соответствует норме – и только тогда его освобождают от произвола, самодурства, диктата.

+++

Кризис проекта «Запад» заключается в том, что став знаменосцем Свободы, Запад на определённом этапе подменил содержание свободы и демократии. Он не норму от произвола освобождает, а всякие аномалии и извращения – освобождает от нормы.

Это совершенно другой тип свободы – СВОБОДА НЕСОБЛЮДЕНИЯ. Она уже не требует от человека соблюдения какой-то нормы, чтобы он оставался свободным.

Наоборот, она своими похотями и капризами возвращает человека в тот «первичный бульон» зоологического произвола, из которого человека тысячелетиями, с великими трудами и жертвами, выуживала ЦИВИЛИЗАЦИЯ.

Цивилизация разделяет норму и ненормальность.

В дикой природе, как и у дикарей такого разделения нет.

Урод или сумасшедший в первобытном племени почти гарантированно становился шаманом, духовидцем. Всё существующее дикостью принимается, как данность, без моральных оценок. Любая патология – пока она не убила носителя – равноправная со всеми прочими форма жизни.

+++

Безусловно, нет никакого тождества между свободой, соблюдающей нормы и свободой, отказавшейся от всяких норм.

Вторая форма свободы неизбежно приведёт сперва к бандитизму, а потом – к рабовладению (что мы и видим в пост-советскую эпоху). Борьба за такую свободу с тиранами может свергнуть отдельно-взятого тирана, но в целом, общую базу тирании она только укрепляет.

Получается ситуация «майданных революций» - когда каждый следующий диктатор хуже и страшнее предыдущего, потому что борьба за произвол и свободу бандитизма – наращивает базу деспотизма, лишает массы нравственного и правового сознания, приводит к философскому и правовому нигилизму.

+++

В итоге под «свободой» начинают понимать охоту людей друг на друга (то есть тот самый бандитизм, которого мы нахлебались в 90-е под именем демократии).

Такое понимание свободы игнорирует необходимости, существующие в мире производства и обмена необходимыми для жизни благами.

Оно делает отношения «свободными» в том смысле, что «долги возвращают только трусы» - а в первую очередь, конечно, долги перед обществом.

Это не та свобода, которая разбивает цепи невольников, а та, которая перекусывает приводные цепи велосипедов.

И хотя речь в обоих случаях идёт о цепях – совершенно понятно, что кандальные цепи совсем не тождественны приводным цепям полезных механизмов.

+++

Именно такую «свободу» - вредительскую, «обезземеливающую» (когда освобождение от обязанностей, порой тяжких, совмещено с освобождением от прав, порой жизненно-необходимых) – отвергает наш народ, игнорируя призывы прозападной оппозиции.

Заодно посылая недвусмысленный сигнал и правительству, продукту предыдущей «цветной революции»: мы вас терпим за ваши отличия от Ходорковского и Навального, но не за сходство с ними!

Николай ВЫХИН, специально для «ЭМ»; 2 мая 2017