09:41 Как говорить с Минском? |
|
Владимир Мамонтов «Большой разговор с президентом» - пресс-конференция Александра Лукашенко - шёл более 8 часов. Но, несмотря на рекордную длительность, это выступление не ответило на все вопросы, касающиеся белорусско-российских отношений. «И вот идёт эта тягомотина. Это что, нормально? Как это понимать? Как я могу это расценивать?» - с большой горячностью спрашивал президент Беларуси, обрисовывая нефтегазовый ценовой конфликт с Россией. И сам отвечал: «Как издевательство. Мы можем больше потерять». Российская сторона прокомментировала это в подчёркнуто бухгалтерской манере: «С 2011 по 2015 год беспошлинно ежегодно поставлялось от 18 до 23 млн тонн нефти нашим белорусским партнёрам. И всего российский бюджет в период с 2011 по 2015 год в этой связи недополучил 22,3 млрд долларов. Всё это является не чем иным, как прямой и косвенной поддержкой нашего союзного белорусского государства». Также был упомянут и Евразийский фонд стабилизации и развития, выдавший Беларуси кредиты на общую сумму 22 млрд долларов. Сам же текущий спор идёт вокруг суммы немногим более 500 млн долларов - столько по расчётам Москвы составляет долг Минска за поставки энергоносителей. «Брать за горло» В ходе разговора с прессой А. Лукашенко процитировал свой диалог с В. Путиным: «Я говорю: правильно, как это выпадение в 500 млн долларов компенсировать «Газпрому» из бюджета? Он у вас что, самый бедный?» Не особенно принято (и неполезно) вытаскивать на свет такие подробности переговоров глав государств. Но это, с точки зрения белорусского президента, подчёркивало критическую важность спора: «Независимость, порядочность, историческое наше прошлое - оно дороже, чем эта нефть. Я опять же сдерживаю себя, чтобы тут не наговорить, потому что Семашко (вице-премьер Беларуси) уже там, наверное, побледнел. Ему же завтра переговоры продолжать с Россией… Зачем хвататься за живое, зачем нас брать за горло? Понятно, что без российской нефти мы обойдёмся. Нам будет очень трудно, но свобода, независимость - это очень рентабельно, и это не оценивается никакими деньгами, никакими числами». По моему скромному мнению, где-то тут и пролегает линия расхождения: если российская сторона, не отрицая вещей возвышенных, склонна считать, что независимость - категория недешёвая, вполне экономическая и даже арифметическая (на своей дублённой санкциями шкуре испытываем), то в риторике белорусской стороны она скорее надстройка. Флаг корабля. Хотя… Есть случаи, когда независимость вполне рентабельна, не поспоришь. К примеру, занимая сдержанную, независимую позицию по отношению к возвращению Крыма в Россию, Беларусь сохраняет торгово-экономические отношения с Украиной, а это миллиарды долларов. И Россия относится к этому с пониманием. В Кремле и в этот раз, когда с белорусской стороны эмоциональность оценок была повышенной, выразили уверенность в том, что «спорные вопросы, включая коммерческие, Москва и Минск должны решать спокойно, путём деловых переговоров».  Независимость без перегибов По-моему, это и вправду единственно верный тон в диалоге братских народов и союзных государств по спорным вопросам. Между прочим, несмотря на накал, в ходе «Большого разговора» Александр Лукашенко не поставил под сомнение ни Союзное государство, ни евразийство. Подчеркнул, что важнейшие базовые ценности, такие как стабильность и безопасность государства, не менее важны, чем его независимая политика. «Писакам и говорунам», которые этого не понимают, он предложил экскурсию «на Донбасс». И это обрисовывает каноны, в которых белорусский президент понимает независимость государства. Не секрет: оппозиция в Беларуси подталкивает страну к такой «независимости» (что характерно, в основном от России), что становится не по себе. Читаю некоторые статьи (белорусский не учил в школе, но понимаю легко). Там набрасываются с обвинениями в национал-предательстве даже на тех, кто в День Победы с детьми поёт песни на русском языке. В какие дебри это может завести, предельно внятно демонстрирует Украина, где действительно великое понятие «независимость» шажок за шажком умудрились конвертировать в падение уровня жизни, гражданскую войну, бандеровщину и факельные шествия. В итоге - большой вопрос: есть ли вообще на карте Европы такое государство - Украина? Думаю, Лукашенко ясно видит эти опасности, недаром он саркастически переходил на белорусский, когда цитировал оппозиционных «говорунов»: разницу между уважением к родному языку и циничными спекуляциями на «национальном» нельзя не заметить. И ещё. Белорусские друзья нервно реагируют на «Никуда вы не денетесь!», раздающееся периодически с российских трибун, страниц и в частных беседах. Аккуратно напоминают, что про Украину с тех же трибун говорили похожее. Это не имеет в России широкого распространения. Но, читая тексты иных наших публицистов, искренне не понимаю: зачем вопреки сложившейся реальности писать и говорить, что белорусского языка нет и народа такого нет? А по-моему, есть, и я ясно вижу его национальные особенности (на примере «Большого разговора», кстати, тоже). Я, как драгоценные камешки, перебираю слова близких языков - украинского, белорусского, болгарского, сербского - и лучше понимаю то, что называется исторической общностью. Праотчизной. Нельзя недругам отдавать это богатство - ни вышиванки, ни песни, ни меткого слова. Вот в этом, как и в спокойном отстаивании базовых интересов, тоже проявятся и наша общая мудрость, и наше спокойствие. Наша независимость и, если угодно, «безпека». Владимир Мамонтов |
|
|
| Всего комментариев: 3 | |||
| |||
0
А жиды не имеют принадлежности государственной, в России жиды такие же мрази как и вна Украине или Израиле.
