Что бы могло объединить верных фанатов национал-уменьшителя Демушкина, либералов Кудрина и хатаскрайщиков?

А всего одно требование — их Россия не должна: кормить Кавказ, иметь свою политику в мире и тем более пытаться вернуть утраченное. Идеал всех трех групп: маленькая уютная страна под руководством лучших представителей «русской нации», «руки рынка», «хитрого плана мудрого вождя». И главное: их Россия никому, ничего и нигде не должна. От слова совсем.

Давайте попробуем разобраться: была ли должна Россия, должна ли она что-то сегодня и будет ли она должна что-то в будущем?

С прошлым проще, именно взятие на свои плечи обязательств Византии — Третьего Рима и сделало из Московского княжества Российскую империю. Именно из-за этого «подлого поступка» Ивана Грозного так ненавидят либералы, хотя тут надо еще его деду — тоже Ивану и тоже Грозному, только III — спасибо сказать. Но сути это не меняет — оба Грозные вместо того, чтобы выбрать Запад, принять католичество и стать тихой окраиной Польши и Швеции, взяли, да и обозначили собственный путь развития, заложив идеологию сверхдержавы и свою миссию: защита веры Православной и построение жизни на земле по образу Божьему.

Именно Россия, как центр Православного мира, собирая народы вокруг себя, будет соперничать с Британской империей, разгромит Наполеона и освободит Балканы.

Должен ли был Грозный принимать в состав Сибирь по просьбе бунтаря Ермака, да еще и отправлять туда столь нужные на Западном фронте войска? Должен ли он был жертвовать жизнями стрельцов, дабы оказать помощь «неблагодарным» казакам, которые отказались выполнять свой воинский долг в войне с Литвой? Подозреваю, что у него не было таких сомнений, потому как он был государь и строил государство.

Что бы было, не начни Иван IIIГрозный собирать земли под идею Третьего Рима и не продолжи его дело внук, не пожертвуй жизнью ради сохранения оплота Православия патриарх Гермоген и не подними он Минина и Пожарского?

Ничего страшного бы и не было, об этом много пишут в польской современной литературе. Просто русские были бы приняты в «европейскую семью», но в виде украинцев — тех самых батраков, из которых самые свободолюбивые восстали и ушли в Россию. Слово Россия забылось бы лет через сто и все — никаких проблем, никакого крепостничества, самые обыкновенные унтерменши на своей земле.

А там лет через 400 пришел бы Адольф Алоизович и извел бы и тех, кто остался.

Спустя 400 лет идея Третьего Рима сменилась идеей построения мира всеобщей справедливости, и вновь Россия, а точней уже СССР, оказался должен. Он должен был защитить мир от фашизма, потому что больше было некому. Должен был продолжить дело Грозного и стать альтернативным Западу мировым центром, на который бы равнялись в Азии, с мечтой о котором жили бы в джунглях Вьетнама и Колумбии. Он должен был совершить рывок в космос и перевести человечество на новый уровень, где главное — не потребительство, а путь к мечте.

И Российская империя, с мечтой о Рае на Земле, и СССР, с мечтой о коммунизме, были далеки от совершенства. Действительно, во многом из-за своего мессианства они отдавали в итоге больше, чем получали финансово, но при этом наши предки создали уникальную евразийскую цивилизацию, с уникальной культурой, наукой, мечтой.

И вот уже 25 лет, как вся Россия живет без мечты, «партнеры» разбили ее на куски, как в анекдоте про немца и украинцев, придумав из-за слова «срака» гимны, гербы и флаги, поставив в Новом мировом порядке на место задворок их цивилизации в качестве сырьевого придатка.

Но и это было не самое страшное. Самым страшным стало безразличие к своим в наследнике империй — Кремле.

Ельцин пил и радовался, Чубайс хоронил «лишние» миллионы россиян, Новодворская требовала покаяний за «кровавое прошлое», а в это время совершенно безнаказанно и под аплодисменты «мирового сообщества» тысячами резали тех, кто именовал себя русскими, по всем окраинам. Пока либералы упивались победой, дербанили страну, превращаясь в «уважаемых господ бизнесменов», на место русских приходили западные фонды и политики, которые просто не могли не быть русофобами, потому что, чтобы навязать ценности Запада, надо сначала убить антагонизм — все цивилизационное русское.

Россия продолжала быть никому не должна, когда НАТО уничтожало сербов, в Прибалтике сносили памятники ее солдатам, когда все страны в округе уже были напичканы их агентами влияния…

Не понимая, что все это — не только против сербов и русских в республиках, а именно против всех русских вообще, хатаскрайничество приняло форму психологического самосохранения для многих: мы никому не должны и потому ни во что не вмешиваемся. Да, плохо, мы осуждаем, но мы никому не должны ничего и никуда не будем вмешиваться, вот если вы сами, то мы, может, и посмотрим, достойны ли вы быть частью России Ельцина и Чубайса.

Времена шли, и вот Россия оказалась практически в аналогичной Ивану IIIГрозному ситуации. С той лишь разницей, что этому не предшествовали столетия междоусобицы, да и Казань с Сибирью наши. Под аплодисменты народа Россия начала собирать народы обратно, родился Евразийский союз, под массовые народные ликования вернулся Крым и встал вопрос: что дальше?

А дальше — либо мы снова поднимаем на стяги свои идеи, ценности, историю и становимся той Россией, о которой говорили перед смертью Каддафи и Милошевич, за которую выходили сторонники воссоединения с Крымом и ехали воевать на Донбасс ополченцы. И да, та Россия будет должна. Она будет должна защищать свой суверенитет, защищать своих, где бы они ни жили. Должна дать миру четкий ориентир, как альтернативу «американской исключительности».

Либо остаемся «молодым государством, которому 25 лет» и которое никому ничего не должно.

В первом случае все смутно и трудно, а местами и страшно, зато во втором довольно предсказуемо — согласившись «на маленькую и уютную», придется согласиться и с планом партнеров, по которому РФ в нынешнем виде прекратит свое существование в начале двадцатых.

Третьего варианта просто нет: либо мы сильные и защищаем свое, либо никому не должны и нас нет.

И да, все три категории кричат о своем патриотизме. Разве не патриоты, борцы за русскую нацию, как национал-уменшители, за свободу в России, как либералы, а хатаскрайщики — вообще патриотичней Суворова с Нахимовым вместе взятых. И это чистая правда: они патриоты, только не России.

Лучше всего об этом сказал Сергей Самойлов из Старого Оскола на митинге 4 ноября 2014 года, посвященному Дню народного единства в Белгороде: «Кто говорит о «белом интернационале», забыв о тысячелетних попытках ассимиляции русской цивилизации со стороны шведов, немцев, французов, литовцев, поляков (список можно продолжать ещё очень долго), такой человек может называться националистом, но не может называться русским».

Стоит добавить, что к либералам и хатаскрайщикам подобное применимо полностью. Те, кто считает, что можно спокойно смотреть на смерть тех, кто вышел за Россию и ее интересы, тоже патриоты, только не России. Патриот США, как Греф, или патриот чего-то еще, но точно не России.

И их победа наверху — это не Майдан в Москве, который выведет на улицы людей и получит отпор, на что бы ни рассчитывали его устроители. Это гораздо страшней — это повторение 1991 года, когда под увещания секретарей райкомов и обкомов: «Наверху лучше знают, что надо делать, и вообще вы не умней Генсекретаря» в Москву не пустили сторонников сохранения СССР и позволили уничтожить ту страну практически без сопротивления.

Напомню, автором лозунга «Мы никому не должны» была биатлонистка Светлана Слепцова, которая так объяснила провал женской сборной в Ванкувере 2010 года, что тоже показательно. Тогда же Светлана добавила: «Мы и так делаем все, что можем».

Руслан Ляпин, шеф-редактор ИА «Новороссия»