«...умерли в чухонском городке...»

Одним из самых богатых олигархов считался тогда Лев Иванович Расторгуев, владелец двух Кыштымских, Каслинского и Нязе-Петровского заводов. И было у него две дочери: Марья да Екатерина. Марья вышла замуж за купца-старовера Петра Харитонова, а младшая Екатерина - тоже за купца, Александра Зотова. Зятьям руководить расторгуевскими предприятиями не хотелось, а потому их жены после смерти своего отца вручили бразды правления отцу Александра - Григорию Зотову. Благо опыт у того имелся, он некоторое время работал управляющим Верх-Исетским заводом.

Григорий Зотов был человек суровый. Он нещадно эксплуатировал пролетариат и притеснял крестьян, живших при заводах. Но как-то, на беду Зотова, на Урал прибыл статский советник Пасенко - для расследования воровства на государственных золотых приисках. Он-то и выслушал поток жалоб на управляющего. Пасенко, в частности, поведали, как двое крестьян решили пожаловаться на притеснения Государю Императору, но за одно это намерение Зотов в присутствии заводского исправника приказал их расстрелять, что и было сделано. Тогда Пасенко сам сообщил царю о бесчинствах, творящихся на уральских заводах. Для проверки этой информации Николай I направил в Кыштым своего флигель-адъютанта графа Александра Строганова.

О дальнейшем развитии событий так рассказывалось в очерке знаменитого писателя Мамина-Сиби-ряка:

«Как ни силен был Зотов, сколько милостивцев ни было у него в Петербурге, но строгановское следствие свалило его с ног, а дело об убитых крестьянах довело его до ссылки. По тогдашним порядкам он подлежал наказанию шпицрутенами и ссылке в каторгу, но все наказание ограничилось только ссылкой в Финляндию, в город Кексгольм. Вместе с Зотовым был сослан и П.Я. Харитонов, как гласит молва, совсем неповинный в зотовских злодействах, но пострадавший как ответственное по заводам лицо. Так печально закончилась необыкновенная фортуна двух наших магнатов, и с тех пор расторгуевский дворец в Екатеринбурге (харитоновский дом) пустует целых 50 лет. Зотов и Харитонов не вернулись в Екатеринбург - оба умерли в чухонском городке лет через 10».

В наследство Дворцу пионеров

Этот самый «расторгуевский дворец» - особняк на Вознесенской горке - стал своеобразным памятником былого величия уральских олигархов. Однако в социалистические времена здание было отдано под Дворец пионеров. Правда, у детворы оказалось не вполне приятное соседство в виде... призраков, давно уже облюбовавших помещения особняка.

Когда Лев Расторгуев начинал строительство, он в качестве архитектора подрядил каторжного из тобольской тюрьмы, которому пообещал свободу за хорошую работу. Расторгуев дал слово, что если не получится освободить архитектора официально, то он устроит ему побег. Но своего купеческого слова не сдержал. Оказавшись вновь на каторге в кандалах, несчастный проклял свое творение и его хозяев, после чего повесился.

Лев Расторгуев, говорят, имел на совести и другие грехи. Он якобы уморил свою первую жену, чтобы жениться на цыганке. И проклятья погубленных им не прошли бесследно. От двух жен заводчик имел 21 ребенка, большая часть которых умерли в младенчестве (как мы знаем, в живых остались только две дочери). В1822 году на его заводах рабочие и крестьяне начали бунтовать. Для их усмирения был направлен армейский карательный отряд. Расторгуева от этих событий то ли хватил апоплексический удар, то ли заводчик выпал из окна. После смерти Льва Ивановича усадьбой стал заправлять его зять Петр Харитонов. Он нанял известного екатеринбургского архитектора Малахова, который достроил и облагородил дом, превратив его в настоящий дворец, который получил название «Усадьба Расторгуевых-Харитоновых». В этом особняке в 1824 году останавливался даже сам император Александр I.

О Петре Харитонове говорили разное. По одной из версий, он был человеком скромным и миролюбивым, ставшим жертвой гонений на старообрядчество.

Однако «городские легенды» называли Харитонова кутилой, пропивавшим и спускавшим в карты весьма приличные суммы. В своей усадьбе он якобы устраивал грандиозные попойки, и даже лошадей в конюшне там поили шампанским из ведер. Но несмотря на то что Петр Яковлевич швырял деньгами направо и налево, с должниками он поступал весьма жестко. Поговаривали о том, что они навсегда исчезали в подвалах дома Харитонова. А служивший у него садовник перед смертью покаялся, что «загубил по приказанию хозяина много людей в подвалах дворца».

Жестокость Расторгуева, Харитонова и Зотова оставила свой след. Их уже давно нет, а в усадьбе на Вознесенской горке, по слухам, до сих пор обитают призраки замученных ими людей, в том числе привидения первой жены Расторгуева и архитектора-каторжника.

Подземелья из дома Расторгуева-Харитонова тянутся через парк, окружающий усадьбу. Те, кто гуляет в парке с собаками, замечают, что животные подчас ведут себя в нем странно: словно бы видят кого-то невидимого.

Жена-клептоманка

Дом из красного кирпича, принадлежавший купцу Алексею Железнову, ког-да-то выделялся среди окружавших его деревянных строений. Стоит здание на улице, носящей ныне имя Розы Люксембург, и сейчас нестандартная архитектура дома, конечно, померкла на фоне его соседа - «Атриум Палас Отеля». Но зато в здании водится призрак, с присутствием которого приходится мириться сотрудникам Института истории и архитектуры УрО РАН, ныне расположенного в доме купца.

Говорят, это призрак жены Железнова - Марии Ефимовны. В свое время она считалась женщиной столь же красивой, сколь и странной. Завзятая театралка, тем не менее сторонящаяся людей, вероятно, стеснялась своей слабости - боялась что-нибудь невольно стянуть у окружающих. Мария Ефимовна была клептоманкой. Торговцы близлежащих магазинов знали ее в лицо - они отводили глаза от этой изысканно одетой дамочки и делали вид, будто не замечают, как она похищает у них из магазина какие-нибудь мелочи. Торговцы были уверены, что в накладе не останутся -Железное тайно следовал за супругой, и когда она покидала магазин, он заходил туда и оплачивал все украденное женой с изрядной накруткой за молчание персонала.

Смерть Марии Ефимовны тоже окутана тайной. Она внезапно скончалась 7 ноября 1914 года. Причина смерти неизвестна, но, возможно, дело было нечисто. Душа купчихи так и не обрела покоя. Обитатели дома Железнова нередко слышат в -тишине скрип двери, потом звук шагов, и в воздухе в этот момент распространяется аромат изысканных французских духов.

Блуждающне души в ОВИРе

В доме № 2 на улице Крылова сейчас ОВИР. Но посетители там бывают днем, а вот охранники, которые дежурят ночью, жалуются на странные шумы и детские голоса в пустынных темных коридорах дома. Однажды они даже вызвали кинолога с собакой, которая, правда, ничего подозрительного в здании не обнаружила, тем самым дав развитие мистической версии о происхождении таинственных звуков. Этот дом был построен на средства купца Семена Петрова и принадлежал детскому приюту. После революции 1917 года его закрыли, а сирот выпроводили на улицу. Вряд ли их судьбы в тревожные и голодные годы Гражданской войны сложились счастливо. Вот души детей и возвращаются на место, где о них заботились - кормили и окружали вниманием. Призраки бродят по зданию ночью и горько плачут, вспоминая приютское время, которое в их жизни оказалось самым лучшим.

Дом, которого уже нет

Еще одного особняка уже давно нет в Екатеринбурге, но он серьезно может претендовать на звание самого известного здания в городе. Этот дом тоже имеет свою мистическую историю.

Начиналась она как небольшая финансовая афера. В 1898 году судебный следователь второго участка предъявил обвинение в сбыте поддельных векселей двум юным жителям Екатеринбурга. Задержанные с поличным мальчики «раскололись»: оказывается, этими векселями с ними расплатился за интимные услуги господин Редикюльцев. Поначалу их показаниям не вполне поверили. Зачем уважаемому в городе человеку Ивану Редикюльцеву, статскому советнику, горному инженеру, управляющему крупным заводом, заниматься столь неблаговидными делами? Проверили. И убедились, что этот представитель городской элиты ведет не самый добропорядочный образ жизни. Выяснилось, что Редикюльцев - любитель мальчиков и в своем доме организовал своеобразный клуб гомосексуалистов. Их сборища превращались в настоящие оргии, а с мальчиками по вызову хозяин дома потом расплачивался фальшивыми векселями. Дело, начинавшееся как экономическое, закончилось как уголовное. Наказание Редикюльцеву было вынесено за мужеложество - три года исправительных арестантских отделений.