Владимир АБАРИНОВ. Специально для «Совершенно секретно».

Семейство Бушей – потомственных членов братства «Череп и кости»

У нас есть общество и тайные собранья

По четвергам. Секретнейший союз…

Горе от ума

Президент США Джордж Буш-младший не любит вспоминать свои студенческие годы. Он ни разу не был на традиционных встречах выпускников Йельского университета – ему, по его собственным словам, неприятны воспоминания о царившей там атмосфере «интеллектуального снобизма». «На старшем курсе я вступил в общество «Череп и кости», – пишет он в своей автобиографии 1999 года A Charge To Keep, – общество настолько секретное, что ничего больше я о нем сказать не могу».

Сентенция выглядит как шутка, особенно в сочетании с несерьезным названием. Студенческими обществами Америку не удивишь. Это старая университетская традиция, нечто вроде закрытых мужских клубов с элементами секретности – каждый со своим ритуалом, уставом и атрибутикой. Заканчивая обучение, выпускник вскоре забывает о своем членстве. Однако «Череп и кости» – дело иного рода. Членство в этом братстве не прекращается с окончанием университета. В нем состояли и состоят целые поколения наиболее привилегированных семейств Восточного побережья – люди, вот уже почти два века составляющие правящий класс Америки.

Когда в 2000 году кинокомпания Universal Pictures готовилась выпустить на экраны картину «Черепа», а Буш-младший вел свою президентскую кампанию, члены общества получили послание с напоминанием о необходимости блюсти конфиденциальность как «залог благополучия ордена», невзирая на события в «мире варваров». Варвары на языке рыцарей «Черепа с костями» – все, кто не имеет счастья принадлежать к обществу. Они, «варвары», и впрямь почти ничего не знают об обществе. Зато конспирологи стараются кто во что горазд. Герой фильма «Черепа» – молодой журналист, пытающийся проникнуть в тайны ордена. Попытка заканчивается смертью. Говорят, в штаб-квартире общества в одной из комнат выставлен в стеклянном ящике окровавленный нож.

Антимасоны

Колледж Его Величества Колонии Коннектикут, как первоначально назывался Йельский университет, создавался как оплот конгрегационализма (английской ветви кальвинизма) в противостоянии с пресвитерианством, в то время доминировавшим в Новой Англии. Инициатором его основания стал Инкриз Мэзер, авторитетнейший богослов, президент единственного в то время новоанглийского колледжа – Гарвардского. Придя к выводу, что Гарвард не справляется с миссией питомника конгрегационалистов, Мэзер вышел в отставку и обратился к единомышленникам с призывом создать новое учебное заведение «для сохранения истинной веры в грядущих поколениях».

Колледж назвал себя Йельским в честь Илайхью Йейла – не ученого и не деятеля народного просвещения, а богатого английского купца. В 1718 году в ответ на просьбу попечителей колледжа Йейл прислал из Лондона большой ящик с книгами, портрет короля Георга I и девять тюков индийских товаров, от продажи которых колледж выручил 562 фунта 12 пенсов – сумму по тем временам солидную.+

В соответствии с замыслом своих основателей колледж отличался исключительными даже для той эпохи благочестием и нетерпимостью. Здесь появилась первая в американских учебных заведениях церковь; студенты были обязаны посещать службу дважды в день. На территории колледжа им предписывалось говорить только на латыни. Наставники внушали им чувство морального превосходства и обособленности и не допускали никакого студенческого самоуправления.

Джордж Буш с президентом Йельского университета Ричардом Левиным

Психология крепости, осажденной басурманами, способствовала тому, что в Йеле, как в какой-нибудь гоголевской бурсе, практиковалась своего рода «дедовщина», hazing – обычай унизительного «посвящения» первокурсника. Старшекурсникам не только не запрещалось, но вменялось в обязанность учить новичков правилам и порядкам заведения; этот «курс наук» продолжался, как правило, неделю, которая по этой причине называлась «адской». Вполне официальной была и практика разделения студентов в зависимости от социального статуса родителей.

В 1776 году произошло событие, которому суждено было сыграть важную роль в становлении академического образования в Америке. В вирджинском колледже Вильгельма и Марии было основано студенческое братство «Фи-бета-каппа» (Phi Beta Kappa; крупнейшие студенческие братства по традиции называются греческими аббревиатурами; в данном случае – сокращение девиза philosophia biou kubernetes – «любомудрие – вожатый жизни»). Спустя три года ячейка «Фи-бета-каппа» появилась и в Йеле. Отличительной особенностью организации была секретность – не членам не дано было знать ее устройство и цели.

В 1832-1833 учебном году секретарем «Фи-бета-каппа» Йельского университета был выходец из весьма состоятельной семьи Уильям Рассел. Каким образом у него возникла идея создания нового общества, в точности не известно. По одной из версий, он привез ее вместе с «учености плодами» из Германии, где некоторое время учился. Дело в том, что, вернувшись в Америку, Рассел угодил в самый разгар антимасонской кампании. Она началась после таинственного исчезновения в 1826 году Уильяма Моргана, собиравшегося опубликовать книгу о масонских тайнах. На волне общественного возмущения появилась Антимасонская партия, быстро набиравшая силу на критике злоупотреблений представителей власти, чья принадлежность к масонству была известна. На президентских выборах 1832 года партия выставила своего кандидата против демократа Эндрю Джексона и лидера американских вигов Генри Клея – оба были масонами. Антимасоны требовали запретить законом приносить клятву кому бы то ни было, кроме суда, и настаивали на открытом характере деятельности масонских лож. Борьба с тайными обществами коснулась и студенческих братств. От йельской «Фи-бета-каппа», которая к тому же проводила свои заседания в здании, принадлежавшем масонской ложе, потребовали отказа от принципа секретности. Тогда Уильям Рассел и решил вместе с 14 единомышленниками организовать новое тайное братство по образцу одного из немецких. Некоторые источники утверждают, что образцом этим был Орден иллюминатов.

Тайное общество иллюминатов (illuminatus – освещенный) основал в 1776 году в Ингольштадте молодой баварский профессор-правовед Адам Вейсгаупт. Учение профессора содержало проект социальной реформы эгалитарного толка. Своей зловещей славой иллюминаты уступают лишь масонству. Некоторые авторы считают иллюминизм предтечей и прообразом всех тайных обществ, ставивших своей целью радикальное переустройство мира, – вплоть до русских большевиков, усвоивших будто бы от иллюминатов принцип «двойной доктрины» (одна для вождей, другая – для рядовых членов) и строгую централизованную иерархию. Членство в Ордене иллюминатов приписывается Гете, Гердеру, Моцарту, герцогу Карлу Августу Веймар-Эйзенахскому, фельдмаршалу герцогу Фердинанду Брауншвейгскому. Вопреки распространенному заблуждению, иллюминаты не были масонами, но дело в том, что Вейсгаупт учил своих адептов пользоваться любыми возможностями для распространения влияния, и иллюминаты стали вступать в ложи именно с этой целью. Иллюминатские ячейки возникли во многих странах Европы. Однако баварский курфюрст Карл Теодор идеи иллюминизма не разделял. В 1785 году орден был запрещен, Вейсгаупт бежал из Баварии; публикация секретных бумаг ордена, из коих явствовало, что масоны зачастую выступали слепым орудием иллюминатов, превратила последних в олицетворение «мировой закулисы». Теория всемирного заговора получила сильнейший импульс. Козни и происки иллюминатов мерещились конспирологам повсюду.

дом в университетском городке Йеля, где жили Буши в конце 40-х годов ХХ века

Мог ли американский студент спустя без малого полвека после разгрома ордена встретить в Германии некий рудимент иллюминатской ячейки? Вопрос сложный. Адам Вейсгаупт умер в 1830 году, прожив 44 года в изгнании в городе Гота под покровительством местного курфюрста. Но имя его продолжало наводить ужас на особо впечатлительных людей. Демонизировал иллюминатов в 90-х годах XVIII века иезуит аббат Огюстэн де Баррюэль, автор снискавшей необычайную популярность книги «Памятные записки к истории якобинства». Очевидец французской революции, Баррюэль считал ее порождением «тройного заговора» мировых сил зла: «софистов безбожия», к коим он относил Вольтера, д’Аламбера и Фридриха Великого; заговор «софистов возмущения» составили, по Баррюэлю, масоны; орден же иллюминатов стал сборищем «софистов безначалия». Сам Вейсгаупт представлялся аббату не иначе как наместником дьявола на Земле.

Российский след

Он фармазон; он пьет одно

Стаканом красное вино.

Евгений Онегин

В России, которая спокон веку свято верит в существование антироссийского заговора внешних сил, книга Баррюэля встретила заинтересованного читателя. Она вполне подтвердила подозрения императрицы в отношении иллюминатов. Среди европейских монархов Екатерина Вторая была одним из самых усердных гонителей иллюминизма. Она, правда, не отличала мартинистов, то есть последователей философа-мистика Луи-Клода де Сен-Мартена, от иллюминатов. И те и другие были для нее масонами и все вместе – «мартышками», как изволила она их обозвать в своих комедиях. Зверская расправа над членами московского кружка мартинистов во главе с Николаем Новиковым, явно несоразмерная их «вине» перед престолом, – одна из самых позорных страниц царствования Екатерины.

Граф Федор Ростопчин утверждал, что на московском почтамте было перехвачено послание баварских иллюминатов к Новикову. По другим источникам, новиковцы состояли в переписке с берлинскими розенкрейцерами. Екатерине докладывали, что мартинисты завлекают в свои сети наследника Павла Петровича. Первоначальное разбирательство, учиненное по приказу императрицы, никаких злоумышлений против властей предержащих не выявило – Новикову лишь пришлось отказаться от издательской деятельности. Однако вскоре дело приняло иной оборот. В марте 1792 года в Стокгольме на маскараде в королевской опере был смертельно ранен король Швеции Густав III, замышлявший поход против революционной Франции. Регентом при несовершеннолетнем наследнике, а затем и королем стал брат Густава III, глава шведских масонов герцог Зюдерманландский. Мало того. За две недели до покушения на Густава в Вене неожиданно скончался император Леопольд II – старший брат королевы Франции Марии-Антуанетты и тоже страстный противник французской революции. Распространился слух, что император отравлен и что убийства обоих монархов – дело рук якобинцев. В апреле из Европы пришло секретное донесение, что в Россию направляется якобинский тайный агент Бассевиль «с злым умыслом на здоровье Ее Величества». Ростопчин же, по своему обыкновению, без обиняков сообщал, что русские мартинисты «бросали жребий, кому зарезать императрицу Екатерину», и что «жребий пал на Лопухина». (Лопухин Иван Владимирович – литератор-мистик, член новиковского кружка.) При таких условиях трудно удержаться от арестов. Вряд ли можно счесть простым совпадением тот факт, что Екатерина распорядилась арестовать Новикова как раз тогда, когда в Петербурге и Митаве тщетно искали Бассевиля; предлогом же для ареста послужила книга, которую Новиков не писал и не издавал. Судить Новикова царица сочла неудобным, а посему, признав его виновным в тайных сношениях с врагами престола и обольщении («уловлении в свою секту») наследника, повелела заточить его в Шлиссельбургскую крепость без суда сроком на 15 лет.

При Павле уцелевшие масоны были полностью реабилитированы, получили чины, назначения и награды (в глазах екатерининских вельмож это лишь подтверждало справедливость подозрений покойницы), при Александре же искоренители вредоносных учений возобновили свои усилия. Источником всяческой скверны им представлялась, конечно же, Франция. «Наши канцелярии, – писал царю в 1807 году его близкий советник камергер Николай Новосильцов, – полны «мартинистов», «израелитов», «иллюминатов» и негодяев всех оттенков, а дома кишат французами и якобинцами всех наций». Однако вскоре был заключен Тильзитский мир; Наполеон и Александр превратились в союзников. Борцы с ересью отыгрались сразу после того, как союз распался. Их жертвой пал в марте 1812 года выдающийся государственный деятель александровского царствования Михаил Сперанский. Его обвиняли одновременно и в иллюминатстве, и в государственной измене.

Дед нынешнего президента Прескотт Буш вручает кубок победителю турнира по гольфу Сэму Парксу

Поскольку Сперанский был приближен к императору сразу после эрфуртской встречи Наполеона и Александра, его противники пришли к выводу, что именно тогда он и продался французам. Де Местр писал своему королю, что Сперанский «исполняет приказы великой секты, которая стремится уничтожить троны». Неутомимый Ростопчин в доносе императору, перечислив тайных мартинистов, указывал, что «они все более или менее преданы Сперанскому, который, не придерживаясь в душе никакой секты, а может быть, и никакой религии, пользуется их услугами для направления дел и держит их в зависимости от себя». Автор другого доноса утверждал, что на измену отечеству Сперанского толкнули «злато и бриллианты, доставленные ему через французского посла». В третьем говорилось, что в Эрфурте он «был принят в высокую степень иллюминатства» и что «Вейсгаупту повелено было Наполеоном обратить внимание на статс-секретаря Сперанского». (Таким образом, приказывал все-таки не Вейсгаупт Наполеону, а наоборот.)

Сперанский начисто отрицал все обвинения и называл россказни об интригах иллюминатов «бабьими сказками, которыми можно только пугать детей». Однако не все так просто. Сперанский действительно с ведома императора состоял в сношениях с Парижем, а именно – в переписке с советником русского посольства, будущим канцлером Карлом Нессельроде, который исполнял его поручения без ведома посла князя Куракина и канцлера графа Румянцева. Он был глубоким знатоком мистической и масонской литературы и получал наставления в этой области от московского мартиниста Ивана Лопухина. Наконец, самое главное: Сперанский затеял реформу русского масонства. Царя тревожило существование тайных лож; проект Сперанского предполагал учредить ложи, которые действовали бы под контролем правительства. Вступать в эти ложи должны были наиболее одаренные молодые священники. Для выработки нового масонского ритуала из Львова был приглашен профессор восточных языков Игнац-Аврелий Фесслер, которого многие русские масоны считали иллюминатом. Все действующие ложи получили предписание временно приостановить прием новых братьев и представить в комитет, созданный для этой цели, свои бумаги. В дальнейшем они должны были либо принять составленный Фесслером и Сперанским новый устав, близкий к первоначальному английскому, либо закрыться. Сотрудник Сперанского барон Федор Гауеншильд, вспоследствии поступивший на австрийскую дипломатическую службу и представивший Меттерниху соответствующую записку, пишет, что ему проект «слишком напоминал Вейсгаупта». В июне 1810 года ложа нового устава «Полярная Звезда» была открыта. На том все и закончилось: император охладел к идее, а затем и к Сперанскому. Дело в том, что лица, которым надлежало по должности претворять реформу в жизнь, – министр народного просвещения граф Разумовский и министр полиции Балашов – сами были масонами и ни в коей мере не желали реформироваться. Тогда и началась интрига против Сперанского, завершившаяся его внезапной отставкой. «Юным забавам» императора пришел конец.

Стоит добавить, что и для Пушкина, посвященного в масоны в 1821 году («Я был масон в Кишиневской ложе, то есть в той, за которую уничтожены в России все ложи». – Письмо В. А. Жуковскому, 20-е числа января 1926 г.), масонство прямо ассоциировалось с иллюминизмом и революцией. Вот свидетельство его близкого друга Сергея Соболевского: «…я как-то изъявил свое удивление Пушкину о том, что он отстранился от масонства, в которое был принят, и что он не принадлежал ни к какому другому тайному обществу. «Это все-таки вследствие предсказания о белой голове, – отвечал мне Пушкин. – Разве ты не знаешь, что все филантропические и гуманитарные тайные общества, даже и самое масонство, получили от Адама Вейсгаупта направление, подозрительное и враждебное существующим государственным порядкам? Как же мне было приставать к ним? Weisskopf, Weisshaupt, – одно и то же». (Речь идет о гадалке-немке, предсказавшей Пушкину смерть от белой лошади, белой головы или белого человека – weisser Ross, weisser Kopf, weisser Mensch.) О декабре 1825 года, решении вернуться в Петербург и зайце, заставившем его отказаться от идеи, Пушкин не раз рассказывал приятелям. Соболевский утверждает, что слышал этот рассказ «при посторонних лицах». Заканчивался он так: «А вот каковы бы были последствия моей поездки, – прибавлял Пушкин. – Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтоб не огласился слишком скоро мой приезд, и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом; вероятно, я забыл бы о Вейсгаупте, попал бы с прочими на Сенатскую площадь и не сидел бы теперь с вами, мои милые!»

Тайна йельской гробницы

Дайте пули, порох и мушкетон,

Чтоб мой труп не унес гробокрад,

Дайте пять гиней тому из парней,

Кто вобьет в гробокрада заряд.

Три недели должно мой жалкий прах

Охранять, не жалея сил,

Чтоб пустил я дух и порядком протух

И покой в могиле вкусил!

Роберт Саути

Предостережение хирурга

Перевод Аркадия Штернберга

Нынешние члены общества «Череп и кости» не отрицают версию о его немецком происхождении. В штаб-квартире имеется Немецкая комната, где стены украшены изображениями сцен студенческой жизни в Германии и изречениями на немецком языке. Один из гимнов общества сочинен на мелодию Deutschland uber Alles – как уточняют члены «Черепа», музыка эта написана Йозефом Гайдном в 1797 году; вряд ли стоит уточнять, что Гайдн был масон (по протекции своего друга Моцарта он был посвящен в братья венской ложи Zur wahren Eintracht в 1785 году).

27-й президент США Уильям Тафт (1912 год)

Поначалу организацию назвали «Братство Смерти». Числом-символом братства стало 322, заключающее в себе, по мнению одних членов, год основания (1832) и указание на то, что это вторая после немецкой ячейка того же общества. По мнению других, это дата смерти Демосфена – 322 год до Рождества Христова. Говорят, что член общества Аверелл Гарриман, американский посол в Москве в годы Второй мировой войны, возил секретные бумаги в портфеле, замок которого был закодирован именно этими цифрами. Одним из пятнадцати членов первого призыва стал Альфонсо Тафт – родоначальник династии выдающихся политиков, военный министр, министр юстиции, посланник в Австро-Венгрии и России и отец Уильяма Говарда Тафта – 27-го президента и (единственный случай в истории страны) председателя Верховного Суда США. В затее сначала было много мальчишества: члены тайного общества чтили знаменитых пиратов и строили планы прихода к мировому господству. Спустя 170 лет общество разрослось, пустило корни и ветви, достигло совершенно исключительного и небывалого влияния. «Череп с костями» уже многие годы правит Америкой.

В первые десятилетия своего существования «Череп» собирался на разных квартирах. В 1856 году общество было официально зарегистрировано в качестве траст-фонда под наименованием Russell Trust Association. С тех пор у «Черепа» нет проблем с финансами. В отличие от других подобных обществ, его члены не платят членских взносов, однако вносят добровольные пожертвования. По окончании университета каждый член общества получает в подарок 15 тысяч долларов, а в качестве свадебного подарка – напольные часы в корпусе красного дерева.

Получив юридическое лицо и право на финансовые операции, в том же году общество купило дом, где и сегодня находится его штаб-квартира. Это здание в стиле, который в Америке называют греко-египетским, находится в самом центре старого кампуса Йельского университета, на улице Хай-стрит в городе Нью-Хейвен. Железные двери под портиком с колоннами постоянно заперты на висячий замок. При входе имеется табличка: ЧАСТНЫЙ КЛУБ. ПРИГОТОВЬТЕСЬ ПРЕДЪЯВИТЬ ЧЛЕНСКУЮ КАРТОЧКУ. Дом в три этажа и почти без окон на фасаде похож на гробницу, и именно таково его неофициальное название. Журналист Рон Розенбаум, учившийся в Йеле в 60-е годы и живший в общежитии, расположенном в соседнем здании, говорит, что если в апрельскую ночь, когда в «гробнице» происходит обряд инициации новых членов ордена, взобраться на башню, с которой открывается вид на внутренний, обнесенный глухим забором двор, то можно услышать странные душераздирающие крики и стоны – таким, мол, суровым испытаниям подвергает общество новопосвященных в его тайны.

Внутреннее убранство дома известно со слов не членов общества, но лиц, по тем или иным причинам сподобившихся побывать в нем. Отличительная особенность часов, находящихся в доме, состоит в том, что они на пять минут спешат. Именно по этому времени назначают свои встречи члены ордена; время, по которому живет все остальное человечество, называется «варварским». Помещения «гробницы» богато декорированы и наполнены раритетами. По стенам развешаны охотничьи трофеи и оружие, по углам стоят манекены рыцарей в полном боевом облачении, в застекленных витринах выставлены средневековые рукописи и миниатюры. Основатель ордена генерал Рассел положил начало коллекции военных реликвий – эти предметы принадлежали членам общества, воевавшим на фронтах Гражданской, Первой и Второй мировых войн. Но, конечно, самый главный элемент интерьера составляют черепа и скелеты животных и людей во всех видах – изображения, муляжи и подлинники. Некоторые человеческие кости не просто настоящие, но принадлежат именитым покойникам. Например, в одном из стеклянных шкафов хранится скелет, который члены общества почтительно называют «мадам» и утверждают, что это останки маркизы де Помпадур, фаворитки Людовика XV. Маркиза скончалась в возрасте 43 лет в 1764 году от чахотки и похоронена рядом с дочерью в склепе храма Капуцинов на Вандомской площади. О пропаже ее скелета что-то ничего не слышно. Впрочем, известно довольно много случаев, когда могилы знаменитостей оказывались пустыми – просто обычно их никто не вскрывает.+

«Сперто Джорджем Бушем, 1948»

Среди высокопоставленных членов тайного братства был известный дипломат Аверелл Гарриман (на фото – крайний справа)

Еще один трофей в том же роде – череп Джеронимо, знаменитого вождя индейцев апачи, вернее – племени чирикауа народности апачи. Джеронимо – личность легендарная. Он отчаянно воевал, сопротивляясь водворению соплеменников в резервации, попадал в плен, бежал, наконец, в 1886 году был вынужден сдаться ввиду многократного превосходства сил противника. Джеронимо был обращен в христианство, умер в 1909 году и похоронен у форта Силл в штате Оклахома. В середине 80-х годов Нед Андерсон, председатель совета общины резервации Сан-Карлос в Аризоне, где живут сейчас апачи, безуспешно пытался найти могилу Джеронимо. В конце концов он получил анонимное письмо, автор которого писал: «То, что Вы ищете, находится не в Оклахоме, а в Нью-Хейвене, Коннектикут, в кампусе Йельского университета. Если Вы интересуетесь приобретением предмета, я могу прислать Вам его фотографии». Андерсон ответил утвердительно и спустя некоторое время получил фотографию стеклянного ящика на манер музейных, внутри которого были видны красиво разложенные стремена, мундштук лошадиной сбруи, человеческие кости и череп. Пакет содержал также документ, подробно рассказывающий, каким образом останки Джеронимо попали в Йель. Дело было в 1918 году. Джеронимо, рассудили члены ордена, снял 49 скальпов с белых американцев – будет справедливо, если его голова теперь украсит «гробницу». Далее все произошло в точности как в «Приключениях Тома Сойера» или в стихотворении Роберта Саути:

И они киркой отвернули плиту,

Углубили спешно прокоп

И лопатой сгребли комья сохлой земли,

Обнажив патентованный гроб.

Если верить бумаге, киркой орудовал не кто иной, как Прескотт Буш – будущий сенатор и дед нынешнего президента США. Именно он возглавил экспедицию гробокрадов в форт Силл.

По указаниям анонима Андерсон нашел могилу и убедился, что черепа и остатков конской упряжи в ней нет. Тогда Андерсон и его адвокат, не желая поднимать излишний шум, договорились о встрече с Джонатаном Бушем – братом Джорджа Буша-старшего, который в то время был вице-президентом в администрации Рейгана. Тот рассмотрел фотографии и внимательно выслушал рассказ, после чего обещал всяческое содействие. Повторная встреча состоялась спустя 11 дней в конторе нью-йоркского адвоката, представляющего интересы ордена. Андерсону продемонстрировали уже не фотографию, а сам стеклянный ящик с черепом и фрагментами сбруи и объяснили, что экспертиза установила: череп принадлежит десятилетнему ребенку. Но Андерсон утверждает, что как раз череп в натуре выглядел иначе, нежели на фотографии.+

Наконец, общество будто бы владеет надгробным камнем, похищенным с могилы благодетеля, Илайхью Йейла, в Уэльсе.

член «Клуба Илайхью» сенатор Джо Либерман (1964 год)

Но неужели же воровство не противоречит уставу общества? В середине 70-х годов случайно выяснилась интересная деталь. В полицию Нью-Хейвена угодил студент при попытке украсть из столовой живописный портрет одного из бывших президентов университета Чарльза Сеймура. Для опознания полиция подняла среди ночи с постели профессора. «Зачем, скажи на милость, тебе портрет?» – спросил профессор. И студент признался, что очень хочет вступить в «Череп и кости», а кража портрета – часть ритуала его инициации. Портрет же понадобился обществу затем, что почтенный Чарльз Сеймур тоже состоял в нем в 1908 году. «Гробница», поведал студент изумленному профессору, битком набита предметами с табличками, на которых написано: crooked by – «сперто таким-то». Даже про директора ЦРУ, добавил похититель шепотом, есть табличка: «Сперто Джорджем Бушем, 1948».

Вступают в общество на предпоследнем курсе, в конце учебного года, в апреле, и не по собственной инициативе, а по приглашению полноправных членов. Каждый год принимают только пятнадцать человек. К кандидату долго присматриваются, наводят справки. Безусловным преимуществом пользуются выходцы из семей, чьи предки состояли в обществе. Наконец, в известный день, в полночь, в спальне кандидата появляются все пятнадцать членов-старшекурсников и, показав ему череп с костями, вопрошают: «Согласен?» Впрочем, так было прежде, ныне процедура упростилась. О ритуале инициации существуют самые скандальные сведения. Некоторые источники утверждают, будто новобранец ложится в гроб и, мастурбируя на глазах у членов секты, открывает им свои самые стыдные сексуальные секреты. Александра Роббинз, автор единственной в своем роде книги-расследования «Секреты гробницы», основываясь на собственном опыте членства в одном из тайных обществ Йеля, считает эти слухи сильно искаженными – по ее мнению, они слишком вульгарны, чтобы быть правдой.

К крестишку ли, к местечку…

Джордж Буш-младший вступил в «Череп и кости» в 1967 году. Он представляет уже третье поколение членов ордена, причем по обеим линиям: его уже упоминавшийся дед Прескотт Шелдон Буш был женат на Дороти Уолкер, дочери своего делового партнера Джорджа Герберта Уолкера-младшего, тоже члена «Черепа». Многие мужчины обеих ветвей этого раскидистого древа учились в Йеле и состояли в ордене. В прошлом году в Йельский университет поступила старшая из дочерей-близнецов Бушей – Барбара. Она тоже имеет возможность попасть в число членов ордена: с недавних пор туда принимают дам. Более полутора веков орден был сугубо мужским. Только в 1991 году общим голосованием было решено допустить в общество женщин. Решение было принято в итоге на редкость острой и упорной дискуссии. Сторонники равноправия полов победили лишь во втором туре большинством в 48 голосов; всего в референдуме участвовали 688 членов, из коих 425 ради такого случая явились в «гробницу» лично.

Краткий курс истории «Черепа» был бы неполным без обзора его основных достижений. Сторонники конспирологической версии считают, что закулисное могущество ордена пошло от президентства Уильяма Маккинли (1897–1901), которого, мол, «гробница» вынудила начать в 1898 году войну с Испанией за Кубу и Филиппины и тем самым полностью изменила и мировой порядок, и место в нем США. Гражданским губернатором отвоеванных Филиппин стал Уильям Говард Тафт, который в 1904 году был назначен военным министром в администрации Теодора Рузвельта; в этом качестве в 1906 году он умиротворял восстание на Кубе. А спустя еще два года стал первым президентом, «делегированным» на высший государственный пост тайным йельским орденом. Своим военным министром Тафт назначил собрата по «Черепу» Генри Льюиса Стимсона, который сыграл выдающуюся роль в американской внешней политике. Он служил в администрациях семи президентов; при Кулидже был генерал-губернатором Филиппин, при Гувере – государственным секретарем, наконец, при Франклине Рузвельте и Гарри Трумэне – снова военным министром. В годы Второй мировой войны наряду с госсекретарем Дином Ачесоном и начальником Объединенного штаба генералом Джорджем Маршаллом Стимсон входил в число лиц, принимающих ключевые стратегические решения. Он знаменит не только доктриной своего имени, но и воспитанием молодой поросли американских политиков, так называемым «детским садом Стимсона». Не все его питомцы были членами «Черепа», но многие.

Последние годы жизни (Стимсон умер в 1950 году) он посвятил переводу ключевых федеральных ведомств на мирные рельсы. Законом о национальной безопасности 1947 года военное министерство было преобразовано в министерство обороны, а Управление стратегических служб – в Центральное разведывательное управление. Министром обороны стал в 1951 году воспитанник Стимсона Роберт Ловетт, потомственный член «Черепа». Что касается разведки, то там уже работали множество членов ордена. Одним из них был знаменитый «охотник за кротами» начальник собственной контрразведки ЦРУ Джеймс Джизус Энглтон. При Джоне Кеннеди «Череп» упрочил свои позиции. Пост советника президента по национальной безопасности занял Макджордж Банди – потомственный, как и Ловетт, член ордена. Аверелл Гарриман был заместителем госсекретаря по делам Азии. Оба продолжали работать в администрации Линдона Джонсона.

Возможные кандидаты от демократов на президентских выборах 2004 года: Говард Дин

Получается, что члены ордена на протяжении десятилетий принимали участие в решении важнейших вопросов внешней политики и обороны: контролировали создание атомной бомбы и выбирали место в Японии, куда ее сбросить, стояли у истоков «холодной войны», втягивали Америку в войну вьетнамскую. Именно Вьетнам стал рубежом, на котором орден начал терпеть поражения. В 1968 году Джонсона в Белом доме сменил Ричард Никсон. Сам квалифицированный международник, он поставил у руля американской внешней политики Генри Киссинджера. Влияние ордена, казалось, сошло на нет. Но не тут-то было. В 1972 году Никсон был переизбран на второй срок, однако в августе 1974-го был вынужден выйти в отставку в связи с уотергейтским скандалом – попыткой взлома штаб-квартиры Демократической партии с целью прослушивания. Одним из двух журналистов, разоблачивших Никсона, был Боб Вудворд, выпускник Йеля. Он пользовался услугами источника в администрации под кодовым именем «Глубокая глотка», личность которого по сей день неизвестна; по одной из версий, этим осведомителем был кто-то из однокашников Вудворда, работавших в ЦРУ или госдепартаменте. Президентом США стал выпускник Йеля Джеральд Форд – единственный в истории страны глава правительства, за которого никто никогда не голосовал: он был не избран, а назначен вице-президентом после досрочной отставки с этого поста Спиро Агню, который пал первой жертвой Уотергейта. Форд заменил команду: оставив Киссинджера госсекретарем, он отобрал у него второй пост, советника по национальной безопасности – им стал генерал Брент Скаукрофт. Министром обороны был назначен Дональд Рамсфелд, а директором ЦРУ вместо карьерного разведчика Уильяма Колби – член ордена Джордж Буш.

Говорят, Буш-старший впервые задумался о президентстве в бытность главой американской дипмиссии в Пекине (1974-1975). Услышав, что посол хочет в президенты, его собеседник уточнил: «Какой компании?» «Соединенные Штаты», – молвил Буш. Собеседником этим был глава резидентуры ЦРУ, отпрыск славной новоанглийской семьи и старый товарищ по «Черепу и костям» Уинстон Лорд. Проект «Буш-младший» стал новой удачей ордена.