А если шпион добытые секреты вместо разведки иностранного государства отправит в реакцию газеты собственного государства, то он какой-то особый шпион, правда? Нашпионил, и в газету отнёс…

А чем тогда он отличается от репортёра? Тем, что он бывает в тех местах, к которым репортёров не подпускают. Но признать такие места – значит, отказаться от мифа демократии, мифа открытого общества, мифа свободы слова! Для тоталитарных США, сделавших ставку на рекламу демократии, такой отказ очень болезненная процедура.

Именно поэтому «шпионов общества», тех, кто мифы о свободе слова и открытом обществе принял всерьёз, и не понимает, что это «понарошку», только на экспорт – так ненавидят в США.

Бардовская песня поёт – «их имен, как раны, на сердце запеклись».

Сноуден-то был отнюдь не первым. Первым таким «шпионом гражданского общества» был Томас Дрейк (Thomas Drake). Он разоблачил ту же самую деятельность АНБ за десять лет до Сноудена.

Но, поскольку Дрейк занимал намного более высокий пост, чем Сноуден - он передавал свои разоблачения по легальным каналам. Веря, так сказать, в американские свободы. Верил зря: его раздавили. Однажды на рассвете его арестовали вооруженные агенты ФБР и предъявили обвинения в совершении преступлений, за которые он мог отправиться в тюрьму пожизненно.

«Правительство много лет пыталось раздавить меня, и чем упорнее я сопротивлялся, тем сильнее они давили», – рассказал Дрейк в интервью.

История Дрейка оказала глубокое влияние на Эдварда Сноудена – который сбежал, поняв, что внутри тоталитарного американского общества разоблачения не пройдут.

А был ещё и Джон Крейн (John Crane), высокопоставленный сотрудник министерства обороны США. Как пишет The Guardian - его показания открывают новую, важнейшую главу в действиях Сноудена. Фиаско Крейна в деле защиты предыдущих разоблачителей показывает, что Сноуден выбрал единственный разумный путь – бегство.

Крейн беседовал с корреспондентом The Guardian десятки часов. Он рассказал, как сотрудники министерства обороны систематически нарушали закон, преследуя Томаса Дрейка.

Арест Дрейка, обвинительное заключение и преследование однозначно засвидетельствовало, что попытки добиться правды внутри американской тоталитарной машины власти обречены[1]. Вся болтовня о демократии и правах человека обращена исключительно на дестабилизацию систем за пределами США.

Собственную систему США дестабилизировать правдой и свободой слова никому не позволяли… Пока не появился интернет, новый фактор в игре, заставивший содрогнуться все тоталитарные режимы, но особенно те, в которых демократию рекламируют, как экспортный продукт.

Всё тайное стало явным. Созданная американской пропагандой чёрно-белая картина мира рассыпалась в труху. Осталось только гоняться и карать, убивая отравленными иглами даже великих шахматистов (трагедия Бобби Фишера[2]) – если они позволяют себе говорить лишнее об «американской демократии». Той, которой просто нет…

В этом контексте и нужно понимать новый эпизод борьбы властей США со «шпионами общества». Суть дела очень проста: 3 июня 2017 года в своём доме агенты ФБР арестовали Риэлити Ли Виннер.

Эта 25-летняя сотрудница компании Pluribus International Corporation, выполняющая контракты для Пентагона и разведывательных служб США, отправила в СМИ засекреченные документы.

В переданном Виннер секретном докладе Агентства национальной безопасности, утверждалось, что российская военная разведка якобы провела кибератаку по меньшей мере на одного разработчика программного обеспечения, используемого в США при проведении выборов, а также разослала 122 мошеннических электронных письма избиркомам с целью хищения личных данных.

Основание для преследования стала статья в прессе, подготовленная на основе секретного доклада Агентства национальной безопасности (АНБ). Пишут, что «документы просочилась анонимно».

В ордере на арест указано, что «документы, сканы которых использованы, были напечатаны на бумаге. Они сканированы, и видно, что до скана их складывали, смяли, их распечатали на принтере и вынесли из АНБ ручным методом».

ФБР, как считают его агенты, смогли идентифицировать принтер по характерным признакам отслеживания точек, сузили поиск до шести подозреваемых. То есть шестеро могли подойти к данному принтеру и распечатать бумажки. Почему же тогда выбор пал на Риэлити Ли Виннер?

Очень просто: она много ругалась на Трампа, называла его в соцсетях «рыжим орангутангом», «оранжевым фашистом» (что можно сказать о всех президентах США, устраивающих оранжевые революции, но в данном случае имелся в виду цвет волос).

Ну, естественно, скандал – которого без интернета бы не было: тихо бы удавили, а тут…

Основатель WikiLeaks основатель Джулиан Ассанж призвал общественность поддержать Винер и предлагает вознаграждение в $ 10,000 для получения информации о репортере, который якобы помог правительству США определить Винер.

Винер не признала себя виновным в «преднамеренном удержания и передачи секретной информации оборонного значения», но ей было отказано в освобождении под залог.

Прокуроры утверждают, что она, возможно, была вовлечены в другие утечки секретной информации, и что она может попытаться покинуть страну, если будет отпущена…

+++

Что самое странное во всей этой истории? Засекреченность вмешательства в американские выборы иностранного государства… Казалось бы, если такая информация есть - её не должны скрывать, наоборот, трубить о ней следует по всей стране, во всех СМИ… Но, скорее всего, такой информации нет, а её пытаются «изобразить намёком», якобы она есть, но зачем-то засекречена…

А самый главный пострадавший во всей этой нелепой возне – миф об американской демократии. Россия повлияла на выборы… пропагандой! Скажите, а разве на выборах не ведут пропаганду все заинтересованные лица? И разве их не выигрывает тот, чья пропаганда покажется убедительной? И разве свобода слова – не есть столкновение всех точек зрения?

Не дают США ответа на эти вопросы. Нет у них ответов – как тоталитарный режим, постоянно болтающий о демократии, выставить в мире с интернетом действительно демократическим…

Николай ВЫХИН, специально для «ЭМ»; 16 июня 2017