16:23 Скарабей |
Не касайтесь грязи ни словом, ни помыслом. Это убережёт вас от бесконечного мытья рук. 1 Дым от пожарища заслонил город от крестоносцев. Казалось, что эта зловонная гарь слепит глаза. Даже кони воинов фыркали от смрадного запаха умирающей крепости. — Зачем они это делают, Лорд! – не выдержав гнетущего молчания, вдруг, воскликнул племянник предводителя крестоносцев. Это был молодой воин, сидящий на белом арабском скакуне – недавнем трофее. — Это скоробеи. Они не сдаются. — Даже нам! – горделиво воскликнул рыцарь. Седой Лорд криво улыбнулся, глянув исподлобья на племянника – Да, сынок. Никому. Даже времени. Говорят, что они живут вечно. — Мы будем брать крепость? – спросил племянник. — Нет. Пусть они уйдут, — сказал Лорд – От них идёт одна погибель! Под покровом дыма из крепости выдвинулся обоз. Впереди шли воины. Внутри колонны женщины и дети. Окружало это скорбное движение то ли марево раннего утра, то ли туман пожарища, то ли ещё какая-то неведомая сила охраняла своим покровом эту процессию. Их никто не трогал… Только один моложавый рыцарь на белом коне подскакал совсем близко к колонне, издавая воинственные крики на незнакомом языке. Он подобрался бы ближе, и даже копьё пустил бы в идущих людей, но конь под всадником, до этого мчащийся по пустыне во весь опор, будто споткнулся о дым, охраняющий колонну. Он взметнулся вверх, едва не сбросив рыцаря, и тяжело дыша в обе ноздри, захрипел в жалобном вскрике, похожем на испуганный крик человека. Рыцарь слетел с коня, точно сбитый неведомой силой, и стоя завороженный, глядел на уходящие повозки, на силуэты людей, исчезающих в туманных бликах то ли уходящего дня, то ли угасающего времени. Он так и не мог понять, ушли ли люди, которым он совсем недавно угрожал своим оружием, или их вовсе не было. Ни шума повозок, ни голосов, ничего не было слышно. — Что будет с нами, Абрам! – горестно произнесла пересохшими губами молодая красивая женщина, прижимающая к груди тихого ребёнка. — Учитель говорит, что мы вечны, — откашлявшись от дыма, ответил ей идущий рядом мужчина. — Зачем нам столько страданий! – не унималась женщина. — Учитель говорит, что это необходимо нашим душам для того, чтобы понять мир. — Наши души, мы им столько отдаём! – с сарказмом произнесла женщина – Что остаётся нам в этой жизни. Людям! — Терпеть, чтобы иметь силы улучшать этот мир. К тому же у нас есть любовь, Сара. Женщина как-то вдруг просветлела своей милой улыбкой. — Это правда. Это такой дар! — Да, это так, — улыбнулся мужчина, идущий рядом с женщиной и своим ребёнком. Они больше, словно, не замечали окружающего скорбного мира. 2 В маленьком кафе, кроме них, из посетителей никого не было. Женщина за столиком выглядела уставшей, но даже горечь переживаний не могла лишить её очарования. — Мы не можем быть вместе, у тебя семья. Твой муж – мой друг. — Ты любишь меня? – нервно спросила она. — Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я очень этого хочу! – мужчина медлил, думая о чём-то – Ты же знаешь, что моя жизнь иная. Она не похожа на жизнь обычных людей. Счастье мне неведомо. — Почему нам так хорошо, когда мы рядом! – посмотрев на спутника, спросила она и как-то притихла, не найдя ответа. — Видимо, наши души помнят друг друга, и когда то, в одной из прошлых жизней, мы были родными людьми, — тщательно подбирая слова, ответил мужчина. — Ты не бросишь меня?!! – с тоской проговорила женщина. — Я всегда мысленно рядом с тобой, даже если меня нет рядом, — тихо ответил он. — Я буду оберегать тебя. И может быть, уже в следующем нашем земном воплощении мы снова станем одной семьёй. На улице протяжно пропела сирена: промчалась то ли скорая помощь, то ли пожарная машина… 3 Часы протяжно, с какой-то надрывной мелодичностью, пропели полдень. Мужчина вопросительно взглянул на сидящего перед ним за столом низенького человека в очках, но тот, как-то машинально, точно думая о чём-то, только ему интересном и известном, махнул маленькой белой ладонью, и произнёс: — Продолжайте! — Я, конечно, никогда в детстве не думал об этом, — точно обрадовавшись продолжению беседы, сказал мужчина – Как и любой ребёнок, рос, думал о каких-то мечтах… — В вашем детстве есть какие-то воспоминания, особенно, так сказать, врезавшиеся в вашу память? – спросил, будто не замечая, что перебил своего собеседника, низенький, с другого конца стола. — Странно даже, обычное воспоминание, — чуть помедлив, ответил мужчина – помню летний вечер, идем по тихой улочке, держусь за руку матери. У меня болит горло. — Дальше! – точно вцепившись, в какой-то свой смысл произнёс неожиданно — властно низенький. — Мы идём с матерью, — задумавшись, продолжал мужчина – У меня болит горло. Идём к бабушке, по матери. Она растила меня. Бабушка лечит моё горло, она шепчет молитву, и кладёт свою ладонь на мою гортань. — Вы помните свою бабушку? — Это очень дорогой мне человек. — Она создала вам такой сильный оберег на всю жизнь, что его не в силах одолеть никто! — Да, в моей жизни было достаточно ситуаций, прямо скажем, трагических, и я всегда выходил из них невредимым. Будто меня кто-то вёл, кто-то оберегал. — Теперь вас ведём мы, — мягко сказал «низенький» – Скоробей. — Я действительно могу больше, чем другие люди? — Вы можете менять их судьбы. — Ну, мне пора, — вдруг сказал низенький – Обед по расписанию. 4 Он проснулся с желанием понять сон. Тяжелая ноша неволи, давно забытая за годы жизни, вдруг пришла во сне. Он пытался отогнать её, как отгоняет человек назойливого комара. Это была камера – штрафной изолятор для одного арестанта. В камере першило горло от влажного воздуха, вперемешку с запахом хлорки – то была такая забава – для арестантов, провинившихся в «кандее» на пол плеснуть воду с хлоркой. И он вспомнил… Огромный охранник, буквально заслонивший собой дверь, глядящий на него, как кот на мышку в западне, замахивается, чтобы ударить свою жертву под дых, и вдруг охнув, скрючивается. Только теперь он понимал, что тот случай в тюрьме с охранником, не случайность. Те, кто желал ему зла, всегда получали взамен в десять раз больше этого зла. «Бабушкин заговор?» — вспомнил он недавний разговор с «низеньким». 5 Они давно не виделись. Впрочем, что такое день, когда постоянно думаешь о человеке, вспоминаешь её улыбку, губы, тебе кажется, что смех на улице совсем незнакомой женщины так похож на её смех. Он смотрел с удовольствием на неё, в такие минуты он чувствовал, что в мире существуют только они… За соседним столиком были слышны громкие голоса. Совсем непривычная картинка для этого кафе. Он невольно отвлёкся от разговора с любимой, и в это мгновение увидел, как один из сидевших в компании, за соседним столиком, облапил официантку. Девушка стояла, не зная, как себя вести, покрасневшая, уставшая. Он поднялся со стула, что-то иное, но очень знакомое включилось в его разуме. Точно внутри проснулся какой-то неведомый зверь, и подвел его кошачьей мягкой походкой к компании и официантке. — Совсем не хочешь уделить нам внимание, — под смех приятелей бубнил чернявый мужчина, по возрасту не уступавший, подошедшему к нему невысокому седому человеку. Им всем официантка годилась в дочери. — Она же не обязана вам уделять внимание. — Что! – на побагровевшем лице говорившего ярко светились, как огоньки, глаза. Свою добычу он выпустил, и девушка быстро ушла, куда-то в подсобное помещение. Мужчина, державший официантку, был в ярости, он поднялся со стула, и под дружное подбадривание компании, попытался ударить обидчика, однако удар пошёл, куда-то вбок, и рука его провалилась точно в чьё-то мягкое тело, это тело буквально вывернуло руку – невидимое и жуткое. Мужчина заорал от неожиданности и боли. Другой из компании, забежавший сбоку, хотел обхватить подошедшего, и ему это почти удалось, но рука его зацепилась за пиджак условного обидчика, и на пол, с железным стуком, упал то ли сувенир, то ли брелок. От ближайшего к входу в бар столика бежали два поджарых, одинаково одетых в спортивные костюмы, коротко-стриженных парня. Они растолкали толпу, один из парней поднял с пола, упавший из кармана предмет, и отдал его хозяину. — Это скоробей! – быстро обернувшись к другому парню, сказал первый, и они вышли из бара. За ними вышла женщина, сопровождаемая мужчиной, тем самым, который едва не пострадал в драке. Они молчали. Она так и не задала вопрос, и он был ей благодарен за это. Он сам не знал, почему повёл себя именно так, а не иначе. В его кармане лежал холодный жук скоробей с изумрудными глазами. 6 …Сон был великолепен. Он видел цветущий, в белых ромашках луг, она собирала букет, поглядывая на ромашки, точно ища в них некий ответ. Но разве можно найти однозначный ответ на вечный вопрос – что такое любовь. Он бы многое мог рассказать ей, но понимал, что судьба каждого человека идёт по своей траектории, данной ему Богом. 8 Пустыня на смену дневному зною, наконец-то дала скоробеям ночную прохладу. И, хотя песок под ногами по-прежнему хранил в своей толще тепло, но уже не был обжигающим и успокаивал путников. Вдруг небо над их головами озарилось голубым светом. Это сияние было небольшим на фоне ночного неба, оно приближалось. Люди притихли. То был огромный ангел, он пролетел над головами, странников, точно указывая им путь. Через время сияние исчезло, точно его и не было вовсе. Остался свежий ветер, осталось очарование мира, которое давало надежду, которое придало силы идти дальше длинной колонне, измученных зноем и болью лишения, людей. 9 Скоробей проснулся в комнате полной тьмы. Плотные шторы полностью закрывали мир за огромным окном. Было ощущение, что тот мир за окном как бы скукожился в одну точку света на фонарном столбе, который только подчёркивал молчаливость длящейся ночи. В такие минуты одиночество не казалось пустыней в воображении. Наоборот, ночь придавала недавним, слегка забытым, коротким, как выстрелы, снам, особенную явственность. Сны были частью всей этой темноты, яркие образы сновидений будто толпились у зашторенного окна, желая войти в комнату. Но как только какому — то из фрагментов сна это удавалось, он таял, как снег в оттепель, словно, освобождая место другому образу своим исчезновением. Так фрагменты таяли один за другим, но даже не было грусти, что часть сна ушла… Ушла навсегда. Один лишь образ любимой застревал где-то между створками стекла на окне, он как бы хотел войти в комнату, но не решался, напоминая робкую женщину, желающую любви, но еще не готовую поменять прежний образ жизни в силу своей привычки. Этот зовущий образ так и засел в памяти, пропустив остальные растаять, он остался жить своей самостоятельной жизнью, подчёркивая важность любви, её силу, её божественную сущность. Автор: Александр Хныков. |
|