Тайно записанные аудиофайлы разговоров признаны доказательством в суде

Пусть и с большим запозданием, но судебная практика меняется под воздействием технического прогресса. Недавно Верховный суд России признал доказательством аудиозапись разговоров, сделанную тайно — в январе это было обнародовано. Речь шла о деле по взысканию задолженности. Это решение Фемиды юристы называют знаменательным и важным, поскольку такие доказательства порой — единственные в деле.

Долг платежом гласен

В Верховный суд обратилась жительница Твери Анна (имя изменено), пытающаяся с 2014 года вернуть деньги, которые она дала в долг родственнице Екатерине и ее мужу Ивану (их имена тоже изменены).

Из материалов дела следует, что в 2011 году истец одолжила супругам полтора миллиона рублей на три года под 20 процентов годовых. Средства предназначались на общие нужды семьи, под которыми подразумевался семейный бизнес. Был заключен договор займа.

Вскоре ячейка общества распалась, должники деньги не вернули, и заемщица подала на них в суд. Она потребовала полтора миллиона долга, один миллион 450 тысяч в качестве процентов за пользование деньгами и 226 тысяч за просрочку возврата займа.

Тверской суд постановил взыскать долг и проценты по нему — всего 2,7 миллиона рублей в солидарном порядке (то есть поровну) с бывших супругов. Но это решение было отменено в апелляции.

Тогда суд решил с каждого должника взыскать по полтора миллиона рублей в пользу заемщицы. Но и это решение было отменено. Апелляция по-своему рассудила дело: долг в три миллиона был взыскан только с супруга Ивана, поскольку его бывшая жена доказала в суде, что кредитором был именно муж, а она лишь дала согласие на это.

Представленную Анной аудиозапись телефонного разговора с Екатериной, подтверждающей, что деньги берутся на общие нужды семьи, суд счел недопустимым доказательством. Судья сослался на пункт 8 статьи 9 Федерального закона от 27 июля 2006 года «Об информации, информационных технологиях и защите информации», согласно которому запрещается требовать от гражданина предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина, если иное не предусмотрено федеральными законами.

Верховный суд высказал иное мнение, признав абсолютно законной скрытую аудиозапись. В своем решении высшая судебная инстанция указала, что «запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется». Дело о долге вновь отправили в Тверь на пересмотр.

Оперативная запись

Жертвы вымогательства часто записывает разговор и предоставляют запись правоохранительным органам, говорит адвокат Людмила Айвар.

«Помните громкое дело по сотруднику Счетной палаты Гайдукову? Представитель "Энергомаша" записал разговор на диктофон, пришел в ФСБ и заявил о вымогательстве. Начались оперативно-разыскные мероприятия (ОРМ): дальнейшие переговоры шли под контролем оперативников, они установили свои прослушивающие устройства», — рассказывает юрист.

Случаев, когда первый разговор со злоумышленником, записанный скрытно, де-факто ложится в основу расследования, хватает, считает Айвар.

«Эти файлы, сделанные до ОРМ, следствием и судом принимаются, они проверяются на возможные следы монтажа, экспертиза проводится. Я считаю такие записи незаконными, потому что это вне рамок процессуальной деятельности. Однако их учитывают, в совокупности с другими доказательствами», — говорит она.

Ослепший полковник Юрий Гайдуков, прикомандированный к Счетной палате для проведения аудита предприятия «Энергомаш», был признал виновным в вымогательстве семи миллионов евро у проверяемой структуры. Но аудитора освободили от наказания в связи с болезнью.

По гражданским делам к доказательствам в виде аудио и видеозаписей прибегают в спорах между бывшими супругами.

«Например, мать не позволяет отцу видеться с детьми — тот берет диктофон, идет к бывшей, еще раз настаивает на свидании с ребенком и фиксирует ответ: пошел вон. Запись демонстрируется в суде как доказательство, и суд ее принимает. Есть еще судебная практика при исполнительном производстве — когда ответчик уклоняется, пристав фиксирует его отказ на свой телефон, у меня был такой случай. Главное для суда, чтобы это доказательство не носило откровенно порочный характер — не склейка, не монтаж. Сейчас суды таким доказательствам доверяют. Решение Верховного суда фактически их легализует», — объясняет Айвар.

По ее словам, еще несколько лет назад суды вообще не принимали записи как доказательства под предлогом того, что им неизвестно, где и кем они сделаны. Адвокат Евгений Забуга добавляет, что судьи порой мотивируют отказ невозможностью идентификации голосов на записях.

Тайна без охраны

Юридический сайт «Юристократ» дает свои пояснения в связи с решением Верховного суда.

Из публикации следует, что еще весной Президиум высшей судебной инстанции подтвердил возможность использования диктофонной записи как доказательства в суде. Автор статьи указывает, что ее наличие «во многих случаях может сыграть ключевую роль в судебном процессе, а зачастую является единственным доказательством, имеющимся на руках у лица, чьи права нарушены».

В частности, аудиозапись способна подтвердить в суде следующие факты: выдачу денег взаймы, словесное оскорбление, угрозы, признание долга, черную зарплату, вымогательство взятки. Впрочем, этот перечень неисчерпаем.

«По ГПК (статья 55) аудио- и видеозаписи относятся к доказательствам, которые стороны вправе представлять суду. А закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" запрещает осуществлять запись без согласия гражданина. На мой взгляд, решение хорошее, потому что незачем должникам по договорам личной тайной прикрываться. Суды завалены делами, когда должники не хотят платить по долгам и ищут зацепки юридические и морально-этические, чтобы не платить. Верховный суд встал на сторону честных кредиторов, ура ему и все тут!» — прокомментировала юрист Екатерина Заподинская.

Однако не все юристы поддержали решение Верховного суда. Адвокат Нвер Гаспарян считает, что высшая судебная инстанция легко обошла конституционный запрет на тайну телефонных переговоров.

«Лично мне понятней решение Тверского областного суда, согласно которому аудиозапись разговоров по телефону — это недопустимое доказательство, полученное без согласия говорящего», — говорит он.

Гаспарян напомнил о позиции Европейского суда по правам человека, который «неоднократно отмечал, что подслушивание телефонных разговоров представляет собой серьезное вмешательство в право на частную жизнь и тайну корреспонденции, требуя соблюдения целого ряда гарантий и условий». Адвокат указал, что получение такого вида доказательства должно производиться уполномоченным лицом или органом и на основании судебного решения.

«Не случайно статья 138 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконное прослушивание, записывание на технические устройства телефонных переговоров посторонним лицом», — отметил он.

Юрист опасается, что вынесенное Верховным судом решение «может спровоцировать граждан на инициативные записывания телефонных переговоров без согласия и с нарушением прав лиц, заинтересованных в сохранении личной тайны».

Адвокат Сергей Числов счел возникшую дискуссию закономерной и напомнил, что год назад были приняты поправки, легализовавшие записи с автомобильных видеорегистраторов. Теперь они должны приниматься судами как доказательства по административным делам о нарушениях правил дорожного движения и по гражданским делам о ДТП, хотя автовладельцы делают эти записи без какого-либо разрешения или даже уведомления других участников дорожного движения.

Любовь Ширижик