Всё знают и всё понимают только дураки да шарлатаны.

Тот, кому чужда жизнь, кто неспособен к ней, тому ничего больше не остается, как стать чиновником.

Одна боль всегда уменьшает другую. Наступите вы на хвост кошке, у которой болят зубы, и ей станет легче.

Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него.

Сотни верст пустынной, однообразной, выгоревшей степи не могут нагнать такого уныния, как один человек, когда он сидит, говорит и неизвестно, когда он уйдет.

Если хочешь, чтобы у тебя было мало времени, — ничего не делай.

Нужно по капле выдавливать из себя раба.

Никто не хочет любить в нас обыкновенного человека.

Если против какой-нибудь болезни предлагается очень много средств, то это значит, что болезнь неизлечима.

Не стоит мешать людям сходить с ума.

«Циник» — слово греческое, в переводе на твой язык значащее: свинья, желающая, чтобы весь свет знал, что она свинья.

Эти умники все такие глупые, что не с кем поговорить.

Если бы все люди сговорились и стали вдруг искренни, то всё бы у них пошло к чёрту прахом.

Талантливый человек в России не может быть чистеньким.

Если твой поступок огорчает кого-нибудь, то это еще не значит, что он дурен.

Стать писателем очень нетрудно. Нет того урода, который не нашел бы себе пары, и нет той чепухи, которая не нашла бы себе подходящего читателя.

Нельзя требовать от грязи, чтобы она не была грязью.

«Познай самого себя» — прекрасный и полезный совет; жаль только, что древние не догадались указать способ, как пользоваться этим советом.

Уходить от людей — это самоубийство.

На земле нет ничего хорошего, что в своём первоисточнике не имело бы гадости.

…за почтовым отделением давно уже установилась репутация учреждения, в котором страшно бывать.

На боль я отвечаю криком и слезами, на подлость — негодованием, на мерзость — отвращением. По-моему, это, собственно, и называется жизнью.

Жизнь, по сути, очень простая штука и человеку нужно приложить много усилий, чтобы её испортить.