Автор на личном опыте рассказывает, почему она отказалась от обучения своего ребёнка в традиционной системе школьного образования. В одиночку довольно сложно идти поперек сложившихся и устаревших государственных устоев, но если заинтересованные люди будут объединяться, то эффект будет лучше.

Итак, вводная. Как мы дошли до жизни такой.

С 5 лет я хотела стать учителем, подразумевая под этим создание удобной и конструктивной среды, помогающей детям систематически организовывать процесс получения и усвоения новых знаний и нвыков. Я конечно же усаживала игрушки вокруг стола и объясняла им что-то, и все в таком духе.

В пятом классе я захотела учить английский, пошла в библиотеку и взяла учебник. Переводила по сто раз слово the, к стопервому разу выучив, что это что-то странное под названием артикль. И категорически отказывалась учить все, что мне было неинтересно. А это были – география, биология, математика, химия, физика. Меня всегда интересовали только гуманитарные науки. Потому что учителя по ним почему-то попались хорошие, а по другим – скучные либо часто менялись. Например, наша географичка била детей по голове указкой. Физики менялись чаще сезонов. Только в 10 к нам пришел прекрасный физик по фамилии Альтшулер, который был рыжый и взлохмаченный, таким он и бегал на уроках, рассказывая нам, что «жукашки» разного пола обнимаются. Типа противоположные заряды. Только эти знания у меня и остались после школьного курса физики. Уже в 10-11 классе я расхотела быть учителем, понимая, что школа это фикция, и захотела стать актрисой, чтобы вдохновлять людей.

Окончательно подтверждение того, что школа не выполняет своих функций, я получила, проходя педагогическую практику в инязе. Я преподавала в лучшей школе Нижнего Новгорода – 40! Из нее вышли мега-физики, которые выигрывали международные олимпиады, НО!!! которых готовили специальные репетиторы. Я видела, что 30 человек на уроке русского языка – это полный пиздец, потому что работает реально на уроке только 3 первые парты, а со всеми установить контакт просто невозможно. Программа была составлена так, что хотелось повеситься даже мне, которая этот язык с разных сторон выучила к 20 годам, 10-летним же просто было невозможно понять падежи русского языка и синтаксис. Словом, я забила на преподавание в школе и свою вторую практику проходила в институте. Потому что туда шли в основном мотивированные люди, они хотели реальных знаний, и их было всего 10 человек в группе, так, что можно было успеть подготовить нескучный инструментарий и вовлечь их в процесс, да они и сами это охотно делали, потому что – хоть это и удивительно – они приходили на уроки языка, профильного предмета, не тусоваться и не разочарованные предыдущими преподавателями.

Я помню только одну свою педагогическую победу – это запижженный мальчик, который на моих уроках английского языка начал не только приносить на уроки учебники и тетрадки, но и готовиться ко всем домашним заданиям, включая математику и информатику. И его радостную бабушку, поджидающую меня после уроков с благодарностями. Остальным детям уже в 10 лет было похрен на знания. Они знали, что «если что», родители наймут им репетиторов (чтобы поступить в институт) А школа для них по факту была неуправляемой тусовкой, в которой правила задавали либо учителя с ограниченным мировоззрением либо сами дети, которых никто не учил коммуникации и они познавали это на своем, диком опыте. Стукая друг друга головами об дверь, дико носясь по коридорам, дразня девочек, дергая их за косички либо сплетничая о том, какие мальчишки все дураки, в зависимости от пола.

Когда у меня родилась дочь, я про это как-то подзабыла. Бог мне конечно подфартил, и когда мы переехали в Москву, мы нашли адекватную (на тот момент) систему, пошли в Рожановский детский сад. А потом открыли свой. Тут по идее нужно вставить благодарности: Клейну, Зеливанскому и Лизе, которые каждый последовательно оказали влияние на мои ключевые выборы «среды обитания». Наш детский сад был ориентирован на развитие социально-бытовых навыков. Наши воспитатели вовлекали детей в процесс организации быта, учили коммуницировать и решать конфликты по справедливости. Группа была разновозрастной, дети сами убирали постель, помогали воспитателю с уборкой, готовкой, ухаживали за младшими, а каждый конфликт разбирался по справедливости, игрушки делились «по очереди», каждому ребенку уделялось достаточно внимания. Никакого раннего развития. Творческие классы были «по запросу», устраивались традиционные праздники, словом, рай – а не детский сад. И конечно же я бредила мыслями о своей школе, где бы эта традиция не умерла, а органично выросла. Ну и конечно же я не смогла на это решиться, потому что я понимала, что это нехреновый проект, а мне на тот момент было интересно другое. И я, зажмурившись, отдала ребенка в школу «у дома», думая «ну как-нибудь, разберемся». В Москву переехала бабушка и процесс обучения ребенка полностью перешел под ее контроль.

Я честно сходила на 1 сентября и прослезилась, увидев свою детку с бантами. Потом я честно не знала, что происходит с моим ребенком, потому что была озабочена вопросом ресурса и отдавала ему наивысший приоритет. Пока не начала видеть ужасающих меня изменений.

Девочка, которая с 6 месяцев придумывала игры, в которые интересно было играть даже взрослым, стала жаловаться на то, что у нее нет фантазии. Слово «хочу» исчезло из лексикона. Ребенок покорно вставал в 7 утра, собираясь в бешенном темпе, и не успевал осознавать, зачем ему все это, ходил на музыку и танцы, потому что так хотелось бабушке, дружил с глупыми девочками, ворующими в столовках и у своих же друзей все, что под руку попадется, подчинялся (ну воспитанная же!) идиотским требованиям классной руководительницы следить в ее отсутствие за детьми и рассказывать ей, кто из них чем занимался. После последнего эпизода (уже во втором классе) я начала бить тревогу и поняла, что надо решаться.

Параллельно я видела другую картинку. Моя подруга Лиза учила детей дома, раз в неделю отправляя их в центр семейного обучения Чапковского, где они получали консультацию по основным предметам и рекомендации по тому, как нужно двигаться в той или иной теме. Дети были счастливы. Сашка, старший, сам выбирал себе кружки и на некоторые даже сам ездил. Дети постепенно осваивали пространство, и у каждого выкристаллизовывался свой характер. Мыслили очень нестандартно, каждый по своему, у каждого были видны свои ярко выраженные склонности. Лиза видела это и показывала, как интересы конвертируются в деятельность. Моя же девочка теряла индивидуальность и характер на глазах. Я поняла, что приоритеты нужно срочно менять и делать выбор, иначе просто будет поздно.

В частные школы я не верила.
Существующие методики я изучила и видела их базис. Он меня тоже не устраивал. Я понимала, что все зависит от людей, а у меня очень высокие требования к ним. Поэтому пришлось пойти по принципу «хочешь сделать хорошо, сделай это сам». Я поехала к Чапковскому в центр семейного обучения, с 20-летним опытом.

На собеседовании в центре я увидела именно таких учителей, которых я себе и представляла как идеальных. Люди, которые растят среду, а не строят систему. Они заботятся об удобстве членов группы. Главное качество каждого преподавателя – личное соучастие, заинтересованность в личном росте детей, в помощи им продвигаться в познании. Игорь Моисеевич употребил в речи термин «естественная любознательность», и я захотела остаться с ними навсегда. Он говорил о целях обучения, об ответственности за процесс получения знаний, которая постепенно переходит от взрослого к ребенку, он повторял слово в слово все методические предпосылки, которые я описывала в десятках ворд-файлов, когда еще верила, что меня хватит на открытие проекта «школа». Здравый, взрослый подход к обучению детей, выстроенный с любовью и заботой к окружающим.

Дальше началось самое интересное. Мой поиск ресурса никто не отменял, и нужно было совмещать две нехреновых роли: менеджера и матери. С моей планкой качества к делам поначалу это был полный пиздец. Никакой регулярности в занятиях, никакого режима, ребенок дорвался до компьютера, до телевизора, до сна до 12 дня, я приходила в ужас от нехватки сил и умения выстроить все четко. Я боялась, что моя девочка поглупеет еще сильнее, что все ее навыки сведутся к кликанию мышкой в играх вконтакте, и просмотру порно-роликов в социальных сетях. Я переживала, что мой ребенок не читает сам книг и вырастет неучем, и все будет так, как и говорил мой папа-фанат советской системы образования. От этого сами занятия начинали проходить в истеричной атмосфере, и я их отменяла, ибо знала, что лучше вообще не заниматься, чем заниматься и орать на ребенка, Единственное, что было регулярно – это поездки в центр, раз в неделю по четвергам. После них Алиша вдохновенно рассказывала мне про моря и океаны, по которым она путешествовала и мы возвращались к нашим учебникам. Так прошел месяц.

Потом меня внезапно осенило. Я увидела, что есть страхи, а есть постановка целей и систематическое и последовательное движение к ним. Алиша тем временем полностью забила на телек, потому что это неинтересно, стала задавать вопросы типа «Мама, а что такое расовые проблемы», научился пользоваться Яндексом и википедией, «видюхи», просматриваемые вконтакте, были все более интересными, про жизнь животных и их особенности, про которые она мне с восторгом рассказывала за ужином.

Мы нашли прекрасных учителей по английскому и рисованию, собрали группу и наладили регулярные занятия. После занятий дети ходят друг к другу в гости и учат английские слова БЕЗ ПИНКОВ, сами. Вопрос организации дня еще стоит, но он уже начал решаться. Вопрос МОТИВАЦИИ к обучению полностью ушел.

Наши с Алинкой занятия выглядят пока так.

Я либо вместе с ней, либо вместе по скайпу. Это 10-12 часов дня. Она открывает учебник по русскому и математике и начинает решать задачи урока. Пока материал достаточно простой, основанный на таблице умножения, которую, как оказалось, нужно не понимать, а тупо заучивать как стишок. Ввод нового материала происходит так: Алинка приходит ко мне и задает вопросы по прочитанному новому материалу, я вкратце объясняю темы – рода существительных, правила вычисления периметра и др., но в большинстве своем ребенок, который привык самостоятельно разбираться в том, как устроенны правила игры, разбирается САМ! Вот тут-то я и поняла ценность компьютерных игр. Дело не в том, что в игрушках есть сюжет и он однообразный. Дело в том, что если ребенок умеет сам войти в пространство и понять его закономерности, этот навык он переносит на любую другую область. И все, что его останавливает в случаях сложных задач – это а) неумение понять, какой именно информации ему не хватает и незнание, где он может ее получить, б) неумение выстроить алгоритм решения задачи, который основан на понимании того, что дано и того, что нужно найти. А нам, взрослым, очень просто научить ребенка этим навыкам. Главное – терпение и умение выстраивать отношения с ребенком.

Главные правила обучения дома (на данный момент для меня).

1. Садиться заниматься в хорошем настроении. Если нет настроения – не заниматься. Никто не умрет от пропущенного сегодня занятия. Завтра ребенок может сделать втрое больше. Да и вообще – важно не количество.

2. Внимательность родителей и умение вычленять реальную проблему ребенка. Действительно ли он чего-то не понимает, или он просто забыл, или ему не хватает какой-то информации. Правильно определенная проблема – это уже постановка задачи, методической для родителя и обучающей для ребенка.

3. Любой процесс превращать в обучающий, не бояться давать новую информацию. Например, мы однажды увидели покрашенный забор. Одинаковые по размеру трубки забора были выкрашены в белый и черный цвет, белые смотрелись толще черных. Я обратила Алинкино внимание на это, сказала, что это физика, оптика и вечером мы читали в википедии про оптические эффекты, а потом нашли в ЖЖ оптические фокусы с пропадающими звездочками. У нее в голове пока не появилось системы про оптику, да и рано еще. Но сам факт обращения внимания на это вкупе с обучением пользоваться источниками информации падает в нужную копилку. Мы скачиваем фильмы BBC про животных, про вселенную и время и в любой удобный момент в транспорте смотрим их на моем нетбуке. Потом обсуждаем и сравниваем системы. Например, мы обнаружили, что осьминожки вылупляются из яиц, расплываются в разные стороны, подвергаются риску, и среди них выживают самые ловкие и умелые. Провели аналогию с яйцеклеткой и сперматозоидом и поспорили, создал ли бог животных сразу такими, какие они есть или все-таки эволюция имеет место. Алинка за эволюцию )))

4. Любые знания – это информация. Любая информация – это описание мира с определенной точки зрения. Никто не знает, как на самом деле все устроено. Просто есть системы описаний, накопленный опыт, в которые каждому человеку вполне реально вникнуть. И еще есть навыки, которыми нужно в определенном возрасте овладеть. Это несложно. И взрослому человеку под силу научить этому своего ребенка.

5. Социализация, которая так пугает каждого родителя. Точнее, кажущееся отсутствие социума, если ребенок учится дома. Так вот, ребенок не сидит дома целыми днями, уткнувшись в компьютер. Есть кружки (я правда со своей высокой планкой предпочитаю сама все организовывать, потому что не хочу, чтобы творчеству учили унылые люди, которые за низкую зарплату отсиживают положенные им часы), есть выставки, мастер-классы, есть кино, зоопарк, аквапарк, бассейн, спортивные студии. Просто это все нужно организовать и выстроить. Это вопрос времени и сил. Но это тоже реально. Может быть, не так быстро, как хотелось бы, но зато устойчиво и качественно.

Результат?

Моя дочь, которая полгода назад жаловалась на отсутствие фантазии, начала офигенно рисовать, с восторгом рассказывать мне, как правильно выстраивать перспективу, недавно нарисовала мой портрет ))) Смешной))) Но сама! И гордится этим!

Просит отдать ее на пение. Сама захотела и пинает меня каждый день.
Стала очень искренней и артистичной.
Освоила поиск в яндексе и википедии.
Просит завести черепашку, чтобы «было о ком заботиться».
Слово «скучно», которое убивало меня из уст 8-летней девочки, практически исчезло из ее лексикона.

Да, нам дофига еще есть с чем работать. В организационном плане особенно. Сегодня вот например, мы поняли, что спать до 11 чревато опозданием на детские сеансы в кино и вообще, если ты хочешь много всего сделать, нужно, чтобы вещи лежали на своих местах, а не черт-те где, чтобы их можно было найти сразу.

Еще важный момент. Для того, чтобы сменить систему, нужно, чтобы окружение тебя поддерживало. Очень удобно, когда есть три-четыре-пять мам, которые кооперируются, берут в гости детей, чтобы освободить время другой мамы, потому что себе обязательно нужно уделять время, т.к. это куча внимания и сил. Удобно вместе ходить на спектакли и мастер-классы. Лучше миксовать детей разного возраста и разного пола, старшие следят за младшими и помогают им (ну, наши, по крайней мере, потому что так воспитаны, они не бросают мелких, даже если им не всегда с ними интересно). У каждого ребенка свои интересы, которые они обсуждают и учатся в том числе и друг у друга. У нас в этом плане одна смешная проблема: вокруг нас в основном мальчики, из чего я делаю шуточный вывод, что мамы мальчиков прогрессивнее и смелее, уходя от устаревшей системы российского школьного образования и приходя к новому формату образовательных сред. Но я не теряю надежды!!! Вокруг меня сформировался определенный круг людей, которые либо уже на семейке, либо интересуются и вот-вот решаться на нее уйти. И пример других людей очень вдохновляет и поддерживает, потому что в одиночку все-таки сложновато идти поперек сложившихся, но к сожалению устаревших государственных устоев.

Около 2000 ирландских семей выбрали семейное образование

В Ирландии право на воспитание и обучение ребенка принадлежит, в первую очередь, его семье. Около 2000 (!) семей пользуются сегодня этим правом и самостоятельно обучают детей дома. Кроме того, согласно ирландской Конституции, родители обязаны заботиться о физическом, нравственном, интеллектуальном, психическом и социальном здоровье своих детей.

Ирландия — республика в западной Европе  []. В 1922 году получила независимость от Великобритании. Население Ирландии — в основном, кельтского происхождения.
Ирландская литература — третья старейшая литература Европы (после греческой и римской). Её родоначальником принято считать святого Патрика (V век, как автора «Исповеди»).

Четверо ирландцев получили Нобелевскую премию по литературе: Уильям Батлер Йейтс (1923), Сэмюэл Беккет (1969), Шеймас Хини (1995) и Джордж Бернард Шоу (1925).

 20 000 детей получают семейное образование во Франции