Произошла эта странная история в Питере больше двадцати лет назад. Что в ней правда, что вымысел — вам решать. Хотя какой уж тут вымысел — сплошь показания свидетелей, вещдоки да заключения экспертиз...

Раздавался по ночам над Санкт-Петербургом (тогда еще Ленинградом) тоскливый вой. Но обыватели не прислушивались — мало ли какая собака воет! Однако так было до поры до времени — пока не выяснилось, что эти звуки — не простые собачьи завывания...

Рассказывает Олег М., старший лейтенант милиции: — Я тогда только-только демобилизовался и пошел в патрульно-постовую службу старшим сержантом... Представляете наши питерские дворы-колодцы? Четыре стены и четыре подворотни. Мы с напарником как раз в районе таких домов службу и несли. Февраль месяц, время — около девяти часов вечера. Проходим мы мимо одного из таких колодцев и вдруг слышим: женский визг из подворотни. Мы туда. Влетаем — стоит у стены дамочка, у груди сумку держит. На меня, говорит, собака набросилась, хотела в горло вцепиться. И сумку нам показывает. На ней, действительно, глубокие следы клыков. Пальто на даме светлое, и на груди — отчетливый отпечаток собачьей лапы, да здоровый такой...

Потерпевшая, когда отдышалась, рассказала, как все было. Сначала услышала за спиной рычание, оглянулась быстро, а за ней бежит здоровая псина. Подбежала да с разбегу на грудь так прыгнула, что женщина к стене отлетела. Собака — за ней. Женщина стала сумочкой прикрываться. Ну псина в сумку и вцепилась...

ЧЕМ ДАЛЬШЕ В ЛЕС, ТЕМ БОЛЬШЕ ДРОВ

Собственно, дело не стоило выеденного яйца. Постояли милиционеры тогда возле женщины, успокоили, посетовали на то, что многие своих четвероногих питомцев без поводков пускают гулять, а то и вовсе выгоняют, оттого и бродячих много, зараза от них всякая... Проводили до подъезда, предложили составить протокол. Дама отказалась. Все бы на том и закончилось, если бы не добросовестность Олега: он на следующий день отыскал участкового и рассказал ему о «покушении на покусание». 

Участковый тоже оказался ответственным сотрудником и не поленился зайти к пострадавшей — расспросить и внимательно осмотреть прокушенную сумку. Сумочка была из толстой плотной кожи, так что отпечатки зубов виднелись очень отчетливо. Участковый их обмерил, даже зарисовал, и с этим шаблоном обошел всех собачников в округе, буквально заглядывая в пасть каждому псу. Ни одна собака под описание — очень большая, грязно-серого цвета — не подошла, да и такими громадными зубами не смогла похвастаться ни одна псина.

Зато в ходе дальнейшего дознания выяснилось, что странную собаку видели многие жители окрестных домов и почти все время слышали вой. Причем один из жителей, пенсионер, страстный охотник, уверял, что выла не собака, а волк.

Участковый обратился в СЭС. Там его в максимально вежливой форме послали куда подальше: нет ни средств, ни транспорта, ни времени реагировать на каждую бродячую собаку. Когда им предъявили сумку с отпечатками зубов, еэсовские собаколовы почесали в затылке: собачий это или волчий прикус — не сказали, но то, что зверюга должна иметь в холке не менее метра, а то и побольше, признали однозначно. 

Участковый, не желая терпеть у себя в районе такого монстра — ведь голову единым махом отгрызет! — потребовал срочных действий, пригрозив «бумагами». Сэсовцы долго отпирались. Поладили на том, что проведут анализ слюны, остатки которой сохранились в месте укуса. Если собака бешеная, организуют акцию, если нет, пусть милиция разбирается сама. Результаты анализа всех ошеломили: слюна оказалась человеческой!

ОБОРОТЕНЬ?

Биологи, проводившие анализ, в ошибке признаваться не захотели, сослались на то, что исходного материала (слюны то бишь) было мало, да и время упущено...

А теперь предоставим слово Юлии К., бывшему лаборанту СЭС:

— Меня все это здорово заинтересовало. Я поехала на место, стала с людьми разговаривать. Все как с ума посходили: оборотень, оборотень! Кто-то видел, как в подворотню мужик зашел и тут же оттуда вой раздался. Мы с Олегом стали дежурить по вечерам, в его свободное время. Оборотня не видели, а вот вой — хотите верьте, хотите нет — в полнолуние один раз из подворотни услышали. Кинулись туда — нет никого...

Погода накануне стояла слякотная, а тут подморозило. Молодые люди обратили внимание на собачьи следы — огромные отпечатки лап отчетливо различались в мерзлой земле. Кстати, Олег позже вспомнил, что дня два назад их не было.

Юля и Олег пошли по следам. Отпечатки лап обрывались возле наглухо заколоченной дверцы дворницкой подсобки в стене подворотни, где обычно хранится инвентарь: скребки, метлы, лопаты.

ЕСЛИ БЫ НЕ БАЛЛОНЧИК...

Прошло почти полтора месяца, слухи стали затихать. И вдруг — новое нападение. Студентка вечернего отделения одного из ленинградских вузов, Ирина К., возвращалась около 23 часов вечера с лекции.

— Я раньше во все эти байки не особо верила и спокойно ходила по темным улицам, — рассказывает девушка. — Подхожу я безо всякой боязни к нашей подворотне — у нас там даже лампочка горит — смотрю: мужчина стоит, курит. Я еще подумала, что он, наверное, встречать кого-то вышел. Я на него особо не глядела, отметила только, что не бомж, нормально одет, лет около сорока, может больше, волосы темные. На всякий случай, конечно, руку в карман опустила, у меня с собой баллончик всегда, мало ли что...

Это «мало ли что» и спасло девушке жизнь. Все произошло в одну секунду. Ира вдруг услышала за спиной не то рык, не то крик, обернулась — огромная четвероногая тварь летит на нее. Ира не растерялась, достала из сумки газовый баллончик да как засадит ей в морду струю «черемухи»! Что было дальше — девушка не помнит. Очнулась только дома.

— Стою, трясусь, говорю: «На меня оборотень напал», — вспоминает она. — Родители тут же в милицию позвонили...

ДЕЛО — ВИСЯК

Быстро подъехавший наряд ни собаки, ни волка, ни мужчины во дворе и около дома не нашел. А вот служебная собака, которую милиционеры привезли с собой, повела себя более чем странно. Понюхав асфальт в подворотне, разыскной пес вдруг завыл, шерсть у него встала дыбом, и он рванулся так, что опрокинул проводника. На какие-то секунды пес стал неуправляемым: выл, скулил, кидался из стороны в сторону.

Когда собаку не без труда успокоили, старший наряда прошелся по подворотне, остановился около подсобки и машинально дернул за ручку. Дверь неожиданно легко открылась. Прибитые доски оказались всего лишь камуфляжем... Взорам стражей порядка предстала довольно обжитая каморка: в углу — мятое ведро, наполненное пустыми консервными банками, какими-то окровавленными тряпками, бинтами.

Два ящика — «стол» и «стул». На «столе» — жестянка с окурками, огарки свечей, доска, пробитая дюжиной гвоздей, напоминающая гигантскую гребенку. У стены — матрас, густо облепленный шерстью, словно спала на нем линяющая собака.

На этом все и кончилось. Воя с тех пор никто не слышал, разговоры об оборотне затихли, никто ни на кого больше не нападал. И то хорошо! Впрочем, не только это. Юля и Олег пригляделись друг к другу да влюбились, а вскоре и свадьбу сыграли.

А подсобку прибрали, заколотили на совесть — от греха подальше. Крутившиеся некоторое время вокруг экстрасенсы и прочие паранормальщики ничего не обнаружили.

В общем, ни властям, ни специалистам во всей этой странной истории зацепиться было абсолютно не за что. Да и то — какое время на дворе было: разгул гласности, не до оборотней... Правда, анализ показал, что шерсть на матрасе в подсобке, действительно, волчья.

Сергей БОРОДИН
Журнал "Ступени" декабрь 2014