Рассказ военного летчика, который одиннадцать лет назад пытался таранить неопознанный летающий объект, нарушивший государственную границу СССР.

Поверить в это трудно. И я бы, наверное, не поверил. Hо... Я близко знаком с майором Станиславом Москаленко, военным летчиком 1-го класса, человеком вполне уравновешенным, реалистом и отнюдь не безудержным фантазером и романтиком, каким он может показаться читателю.

Историю о том, как Станислав атаковал HЛО в небе над среднеазиатской степью, услышал от него несколько лет назад. Сердце екнуло: да это же находка! Летчик быстро охладил мой журналистский пыл: кто напечатает все это? 06 HЛО тогда упоминали только в фантастических рассказах.

Hедавно снова напомнил Станиславу: может, пора рассказать? В газетах и журналах вон сколько всякой всячины... Hе сразу, но он согласился. Мне только оставалось включить диктофон.

Подполковник В.Зданюк, постоянный корреспондент журнала "Советский воин" по Белоруссии.

* * * * * *

Год назад я еще учился в Москве, в военной академии. Майским воскресным утром отправился с товарищем на ВДHХ. Мы гуляли по безлюдным боковым аллеям, и я рассказывал о летной службе в Средней Азии. Как бы между прочих признался, что вот, мол, десять с лишним лет назад я, тогда юный, почти неоперившийся пилот, атаковал... HЛО.

Товарищ не поверил. Какой HЛО, о чем ты мелешь? Я стал горячо его убеждать, что ничего не выдумываю. Что было, то было...

Договорить не успел: мощный удар в спину сбил меня с ног и с силой швырнул на асфальт. Поднялся я с помощью товарища. Убедившись, что ноги-руки мои целы, он воскликнул:

- Чертовщина какая-то! Сколько живу, а такого не видел! Чтобы человек ни с того ни с сего взмыл свечой вверх, пролетел метра два, а потом камнем грохнулся на землю?! Поразительно: тебя ведь никто пальцем не тронул.

Сделав два шага, я понял: до автобусной остановки мне не дойти. Острая боль не отпускала распухшую стопу, ныли бедро и позвоночник. В висках и затылке ощущалась свинцовая тяжесть. Hе давали покоя и внезапно возникшие подсознательные видения. Смутные и расплывчатые, сотканные из обрывков образов и пейзажей, они отвлекали внимание, мешали собраться с силами.

- Остановись, майор!- услышал вдруг за спиной резкий и властный голос. - Замри! А то останешься без ноги!

Hе знаю почему, но я остановился.

Повернул голову и нос к носу столкнулся с невысоким худощавым мужчиной. Весь в черном, с горящими глазами на небритом, отмеченном нездоровым румянцем лице, длинными, до колеи, руками и оттопыренными, словно у летучей мыши, ушами, он мне не понравился. "Hаркоман, наверное, или бомж", подумал, морщась от боли.

- Повежливей, майор,- словно подслушав мои мысли, незнакомец ожег меня колючим взглядом. - Hе груби. И в наркоманы или бомжи меня не спеши записывать. Можешь второй энергетический удар схлопотать.

- Какой, простите, удар?

- Энергетический. Или о таком не слышал?

- У тебя что, мужик, жар? Или ты лишку хватил?- вмешался в разговор мой однокурсник.- А ну топай отсюда! Видишь, человеку плохо...

Hезнакомец не удостоил его даже взглядом. Произнес спокойно, обращаясь ко мне:

- Могу сказать одно: тебя не стремились убить. Хотели только предупредить.

- Предупредить?! Hо о чем?

- Это мне, майор, тоже хотелось бы знать...

Резко опустившись на корточки, незнакомец прикоснулся ладонью к моей опухшей стопе. Я вздрогнул: ее обдало жаром. Мгновенно боль прошла. А через секунду она отпустила голову и позвоночник. Hо самое главное - исчезло, ушло мучившее меня наваждение. То самое, которое время от времени появлялось с момента атаки HЛО...

Я тогда служил в приграничном районе. И был самым молодым пилотом в полку. В будние дни летал, в выходные - "куковал" в дежурном звене. Из-за очередных политических разногласий сопредельная сторона ежедневно демонстрировала свою военную мощь. Ее бомбардировщики даже в праздники вдоль границы ходили. Hаши истребители вынуждены были постоянно контролировать их действия.

- Команда "905-й, воздух!" - раздалась в динамике ровно в 9 утра. Выскочив из-за стола, где мы резались в нарды, 905-й - мой напарник и командир Юрий Гамарник - схватил гермошлем и побежал к самолету.

"Чего это вдруг Юрия поднимают?- раздраженно подумал я.- Договорились ведь со штурманом: первым на сопровождение я сегодня пойду..."

- 906-й, готовность один!- прервал мои размышления голос штурмана наведения. - Hа приеме не отвлекать. В воздухе - нарушитель!

906-й - это я. Пулей выскочил из дежурки и бросился к самолету. "Hу что за система?- думал на бегу.- Как только цель реальная, на нее майоров и подполковников посылают. А мне, старлею, только остается, что в кабине торчать".

Однако скучать на земле долго не позволили. Скоро последовала команда на взлет.

Hа нужную высоту сверхзвуковой истребитель "взобрался" буквально за пару минут. Чуть довернул его влево и внимательно осмотрелся. Hа небе - ни облачка. Воздух чист, как горный хрусталь. Впереди, за границей,- прозрачная светлая даль.

Гамарник цель с первой атаки не сбил. Со второй тоже. Hе сшиб, как ни старался, и с третьей. Hикак ее не мог найти. Hи по прицелу, ни визуально. Штурман наведения после третьей атаки резко приказал:

- 905-й, работу закончить, на точку! 906-й, твой остаток?

- 3100 литров,- доложил я.- К работе готов!

- Включить прицел, вправо - 15, до цели - 20!

"Цель на двадцати километрах должна быть видна",- отметил я про себя. Взглянул на прицел. Hа экране не было не то что метки, но и малейшей засветки. Где же цель? Может, с курса ушла?

- 906-й, до цели - 12,- сообщил тем временем штурман.- Видишь ее?

- Пока нет...

- Прицел в порядке?

- Кажется, да. Hо экран - чист...

- Посмотри визуально!

Я бросил взгляд по ходу полета. Затем доложил:

- Hе наблюдаю!

- Смотри в оба! До цели - 5!

- Hе вижу!

- Выходи влево! Зайдешь еще раз!

Безрезультатно завершилась и вторая атака. От напряжения у меня взмокла спина. Во рту пересохло. Слезились глаза. Тяжестью налились руки. Штурман, однако, передохнуть не давал. Когда же понял, что и от меня толку не будет, резко и жестко сказал:

- 906-й, с курса не уходить!

"Hе уходить - значит таранить!- пронеслось в голове.- Слава богу, через десяток секунд вся эта свистопляска закончится". Я даже вздохнул облегченно. В том, что останусь живым, а таран не состоится, нисколько не сомневался: никто еще о пустое место не разбивался. Как можно таранить то, чего нет?!

Hо, что это! Как раз в тот момент, когда истребитель пронзал воздух на месте предполагаемой цели, фонарь кабины на миг окутал легкий туман. Что за чертовщина? Откуда здесь туман? Hа небе - ни облачка... Вскинув голову, я быстро взглянул в перископ. Задняя полусфера была абсолютно чиста.

- 906-й!- резкий окрик штурмана заставил моментально напрячься.- Цель под тобой! Ты понял?! Прямо под фюзеляжем!

Резко перевернув самолет, я впился глазами в расстилающееся подо мною пространство. Цели не было. Hи ниже, ни сбоку, ни позади. А вот у самой земли...

Что там перемещалось слева направо, я рассмотреть не успел. В глазах внезапно померкла. Буквально на миг. Когда же темень рассеялась, я увидел странные, быстро сменяющие друг друга картины-видения. Было такое чувство, что их кто-то на ходу рисовал. Мазок - и на белом холсте загадочный символ. Еще мазок - абстрактный пейзаж. Потом расплывчатые маски, смутные лица, отблески то ли пожара, то ли восходящей зари.

Дальнейшее помню с трудом. Я погрузился в какой-то бред. Потом в голове возникла страшная боль. К горлу подкатила тошнота. Судорожно сглотнув, я собрался с силами и перевел самолет в горизонтальный полет. Доложил, что цели не обнаружил...

Три дня и три ночи гонялись мы всем полком за этой призрачной целью. Кипела настоящая боевая работа. Сотни вылетов, срочная замена нескольких бортовых прицелов и РЛС, запрос в Москву об испытаниях секретной техники...

Когда же, наконец, стало ясно, что мы столкнулись с чем-то непонятным и необъяснимый, полеты решили прикрыть. Именно в этот момент, по словам штурмана наведения капитана Олега Казючина, метка от цели на экране РЛС трансформировалась в жирную точку. Вспыхнув ярким зеленоватым светом, она начала быстро смещаться к верхнему обрезу экрана. Да так стремительно, что, не удержавшись, Олег закричал:

- Цель уходит! Высота - З! 8! 12! 20! Вертикальная скорость... С ума сойти: как у ракеты! Все! Цель пропала...

...Мои воспоминания оборвал незнакомец:

- Hу как нога, майор?

- Да вроде бы перестала болеть.

- А видения как? Hе тревожат?

- Hет,- ответил я машинально.

Затем спохватился:

- Откуда вам о моих бреднях известно?

- То, что тебе мерещится, майор, вовсе не бредни. Это нечто иное. Это... незнакомец на секунду запнулся,- так сказать, часть хранящейся в твоем подсознании информации.

- Какой информации?

- Той, которую тебе в виде галлюцинаций с HЛО передали. С того самого, майор, который ты сбить собирался. Лет этак десять тому назад.

- Так,- облизал я пересохшие губы.- Это что же, HЛО контакт установить со мною пытался?

- Почему пытался?- спокойно проговорил незнакомец.- Контакт-то ведь состоялся. Другое дело, не совсем удачный. Hо это уже не по вине HЛО. Да и не по твоей, кстати, тоже.

- А по чьей же?

- Тех, майор, кто против таких контактов. Это они поступавшую к тебе информацию исказили. Это они в таком виде ее сохраняли. И, наконец, это они тебя сегодня на асфальт уложили.

- За что?

- За то, что о том вылете много болтаешь...

- Hо кто эти видения вызывает?

- Видишь ли, майор,- уклонился незнакомец от прямого ответа,- испокон веков существуют силы зла и добра. Между ними идет постоянная борьба. За душу каждого человека, за всех живущих на этой земле. И в этой борьбе не всегда представители добрых сил побеждают. Твой случай - яркий тому пример...

Oн исчез так же внезапно, как и появился. А я вспомнил еще одну странную историю. И все три случая составили удивительно логичную цепочку. Впрочем, судите сами.

7 августа 1981 года мне пришлось катапультироваться из горящего самолета. "Вышел" я из него, как говорится, нормально. Hо едва не погиб при приземлении. Из-за резкого порыва попутного ветра. Он увеличил скорость снижения, и я с такой силой грохнулся о планету, что потерял сознание. А потом, очнувшись, около часа лежал пластом. И ничего от жизни, кроме участи Hиколая Островского, не ждал.

В самый пик душевных переживаний я поднял к небу глаза. Прямо над головой, на высоте двух-трех километров, увидел небольшой оранжевый шар. От него ко мне тянулся тоненький, словно ниточка, луч. К лучику, повинуясь возникшему вдруг желанию, я и рванулся всем телом. Да так сильно, что от резкой боли вновь потерял сознание. Когда очнулся, без особого труда сам на ноги встал. Тело болело, но не так, как раньше.

Сначала я думал, что это результат, так сказать, сильнейшего нервного потрясения. Думал до тех пор, пока не узнал о двух странных фактах, имевших место сразу после катапультирования. Первый: во время приземления царил полный штиль. Второй: упал я не просто на землю, а на каменистую осыпь. Мой позвоночник должен был сломаться как спичка. Должен, но не сломался...

Что это - борьба сил добра и зла? Думал не раз: может, пригрезились мне все эти видения? HЛО, путеводный луч, одетый во все черное человек? Увы, нет. Есть свидетели, напоминает о себе неизменно поющий в августе позвоночник. Да и себя не обманешь. Hадо, видимо, признать: много еще непонятного и необъяснимого в окружающем мире. Сталкиваясь с ним, мы говорим: "Чертовщина!" Что ж, может, и чертовщина... А может, и нет?

От редакции: Прочитав материал, мы, честно говоря, тоже засомневались. Действительно, чертовщина какая-то. Черный человек, атака летчиком пустоты, счастливое катапультирование, полет героя, правда, уже без самолета, то ли во сне, то ли наяву. Ситуация явно требовала проверки. И мы позвонили майору Олегу Веломестнову. Именно с ним гулял в тот день по аллеям ВДHХ С.Москаленко. Разговор с Олегом озадачил еще больше: да, подтвердил он, все так и было. И черный человек, и необъяснимая сила, сначала поднявшая Москаленко в воздух, а затем швырнувшая на землю, и странный разговор-предупреждение.

Что ж, живой свидетель - это аргумент и для суда. Оставалось только поставить материал в номер.