12:15 Демократы старательно готовят решающее сражение против Великой Руси |
|
Непримиримая вражда между Диким Западом и Русью, сформированная сионистской мафией за несколько последних веков, миром не закончится. Нам придётся сразиться за свою жизнь и свободу с самым подлым и кровавым врагом из всех...  Большая война ближайшего будущего Валентин Катасонов - доктор экономических наук, профессор МГИМО, председатель Русского экономического общества им. С.Ф.Шарапова. Артём Войтенков - Познавательное ТВ. Артём Войтенков: Валентин Юрьевич, сейчас против нашей страны объявлены, я не люблю это иностранное слово, но, тем не менее, санкции (чтобы все понимали). То есть, какие-то ограничения. Причём, с одной стороны, насколько я читал, у нас объявлены они против каких-то отдельных людей. То есть, есть список, им запрещён въезд, арест на имущество, на счета. Каким образом это будет влиять на экономику нашей страны, не очень понятно. С другой стороны, вот эти вот ограничения, которыми отвечает наша страна на ввоз импортных продуктов питания, это вызвало какой-то огромный такой шквал воплей, визгов в разного рода СМИ, чуть ли не до того, что мы все умрём от голода. Там по-разному, тем не менее, такое тоже было. Насколько это правда? Валентин Катасонов: Я хочу сказать, что некоторые события под условным кодовым названием «Экономические санкции Запада», подаются, как некая сенсация. Вообще никакой сенсации нет. Экономические санкции бывают разные. Просто сегодня все обратили внимание на те санкции, которые вы назвали там «чёрными списками». Вообще-то палитра санкций, или палитра экономической войны, она достаточно широкая.  А я вас спрошу, а вот решение Гаагского суда о том, чтобы Россия заплатила 50 миллиардов долларов по иску инвесторов акционеров ЮКОСа, это что? Это разве не экономическая война? Я понимаю, что вы не следили за историей вокруг ЮКОСа, но я ещё несколько лет назад сказал, что ЮКОС – это мина замедленного действия. Она взорвётся тогда, когда Западу это будет нужно. А скорее всего, это будет нужно тогда, когда Россия будет себя вести не очень послушно. С моей точки зрения, это тоже инструмент экономической войны, это тоже экономическая санкция. Я называю набор этих инструментов правовым империализмом, или юридическим империализмом. Далее, закон FATCA. По-моему, мы даже с вами как-то обсуждали, закон FATCA, это закон о налогообложении иностранных счетов. Закон, который был принят в 2010-ом году, а в полном объёме он вступил в силу с первого июля 2014-го года. Фактически, это американский экстра территориальный закон, который требует от банков всех стран мира, включая банки Российской Федерации, подавать информацию о своих клиентах, но имея в виду, что среди этих клиентов могут быть американские налогоплательщики. Фактически Соединённые Штаты приняли закон экстра территориальный, который превращает банки всех стран мира в агентов американской налоговой службы. Фактически этот закон можно тоже использовать, потому что, найти какие-то нарушения со стороны Российских банков в части, касающейся FATCA, не так сложно, но это отдельная тема. Я просто отдельными мазками показываю, что диапазон инструментов, которыми располагает Запад, для того, чтобы Россию как-то наказывать, наносить ей какой-то ущерб, достаточно широкий. И это не просто какие-то потенциальные инструменты, всегда какие-то инструменты работали. Я даже более скажу, что на протяжении последних ста лет, практически против нашей страны всегда действовали какие-то экономические санкции, использовались какие-то инструменты экономической войны. Это такая интересная история. Её за пять минут не расскажешь. Когда произошли события в октябре семнадцатого года, когда большевики пришли к власти, то бывшие союзники России, Российской империи, по Первой Мировой войне, они сразу же объявили экономические санкции. Они объявили торговую блокаду и морскую блокаду Советской России. И вот, с тех времён, с некоторыми небольшими перерывами, экономическая и торговая война постоянно велась. Пожалуй, исключением является период Второй Мировой войны, особенно, тот период, когда действовала программа Ленд-лиза (lend lease). Это конец 41-го года и до августа 45-го года. А так, практически всегда были какие-то санкции. В советский период ограничения и запреты на поставку технологий, особенно технологий двойного назначения, кредитные блокады, и так далее. Это отдельная тема. Так что, я не вижу здесь ничего нового. На самом деле, экономическая война - это проявление холодной войны.  Холодная война, это более широкое понятие: это психологическая, информационная война, война по линии спецслужб и так далее. Главное, что мы выходим на тот уровень, на котором мы видим, что это борьба цивилизаций. Это такой вечный межцивилизационный конфликт. Столкновение цивилизаций по Самюэлю Хантингтону. Поэтому, то, что мы начали отвечать на какие-то их санкции, вот это что-то новое, действительно. Это новое. АМ: А раньше не отвечали? ВК: А раньше не отвечали. Раньше мы покорно принимали все эти удары. АМ: Вы имеете в виду новую Россию? ВК: Да, я имею в виду, конечно, Российская Федерация, демократическая Россия. Я имею в виду последние 20-25 лет. И строго говоря, это даже не была экономическая или торговая война, потому что, когда удары идут с одной стороны, есть некая асимметрия, это действительно правильно назвать экономическая блокада, экономические санкции. А когда уже начинается обмен ударами, это уже действительно настоящая война. Так что, наверное, летом 2014-го года можно говорить уже об экономической войне. АМ: Но, мы же тоже раньше как-то и с Украиной, помнится, были такие таможенные бодания: это запретить, то запретить. С Прибалтикой тоже были. 1,5 года назад, 2 года назад. ВК: Да, конечно, можно формально сказать, что это была война. Но это не была война, это были какие-то конъюнктурные всплески, которые быстро завершались нормализацией отношений. А здесь, наверное, другая ситуация. Это надолго и всерьёз. Поэтому, это не просто какие-то локальные стычки, это уже такая, я бы сказал, война стратегическая. АМ: Хорошо. А почему она ведётся? ВК: Ещё раз повторяю, что она ведётся потому, что Россия - это другая цивилизация. Обычно всегда говорят, что Запад пытается поставить Россию на колени, превратить её в колонию, потому что, Россия богата природными ресурсами. С этим мы не спорим. Но, дело в том, что цивилизация, это не только и не столько ресурсы, это другой образ жизни, другой культурно-исторический тип. Это противостояние цивилизаций. Россия ведь она, в каком смысле даже, даже такая униженная, даже ослабленная, она всё равно является маяком. Она является маяком, тем более, она становится опасным маяком, когда она уже приобретает и экономическую и военную мощь. Но это цивилизационное противостояние. АМ: Но, тогда почему нас, во-первых, не уничтожили до сих пор, а уничтожали в течение долгого времени, несколько веков, если брать официальную историю? ВК: Мы тогда сейчас входим в ту сферу, которую я называю метафизикой истории. А что такое история? Кто делает историю? В истории человеческой мысли было столько вариантов объяснения этого. Вчера я, например, читал Константина Леонтьева, где он проводил разбор работ английского социолога Бокля, XIX век. Бокль говорил, что история является результатом борьбы человеческих идей. А есть другая точка зрения. Марксистская точка зрения, что история есть результат смены одних общественно-экономических формаций другими. А это есть, в свою очередь, результат развития производительных сил. И так далее. А я, как человек православный, и для меня есть единственный ответ правильный: «История есть промысел Божий». Это не означает, что человек не участвует в преобразовании общества, это не означает, что человек не участвует в историческом процессе. Но это некое сотворчество. Это некая синергия.  Мы иногда гипертрофированно воспринимаем врага рода человеческого, который действительно мог бы уничтожить Россию, мог бы уничтожить всех нас, но промыслительно этого не происходит. Россия находится под покровом Божьей матери. Безусловно, что она находится под покровом Божьей матери до тех пор, пока мы этого достойны. Если мы как бы уже окончательно станем материалистами, безбожниками и атеистами. Но ведь Господь-то создавал человека и мир для каких-то своих целей? Вот такая метафизика. Я не хотел бы сейчас её развивать и углублять. То есть, в этом смысле вся русская история - сплошное чудо. Рационально объяснить эту историю невозможно. АМ: Понятно. Хорошо. Возможно ли объяснить сегодняшнее положение? Касательно экономической войны. Что в этом необычного? Вы говорите, что санкции, ограничения, были постоянно, то есть, даже на это особое внимание обращать, как бы не стоит. А стоит обращать внимание на то, что мы первый раз за 25 лет ответили. ВК: Да. АМ: А это вот, что обозначает? Что мы как-то усилились, или мы уже стоим у последнего порога, и дальше нам отступать некуда? ВК: Я думаю, что это милость Божия. Милость Божия, на самом деле. То есть, наш противник настолько безумен, что он начинает нам помогать. АМ: Каким образом? ВК: Ну как? Санкции – это помощь. АМ: Почему? ВК: Как почему? Понимаете, мировая история парадоксальна. Часто люди, которые делают политику, они становятся безумными. И они делают то, что противоречит, казалось бы, их интересам. Взять, например, сегодняшнюю Украину. Украина грозит нам санкциями. Украина грозит перекрыть транзит газа. Кому они нанесут больше ущерба? АМ: Слушайте, нет такого государства Украина. Есть захваченная часть Советского Союза. ВК: Не важно, есть люди, которые на территории того государства, которое имеет условное название Украина. Кстати, очень уничижительное название окраина. Лучше говорить Малороссия, но они вот хотят быть окраиной непонятно чего. Они, значит, доходят до такого безумия, что они предлагают перекрыть транзит газа. Можно развивать эту тему. Думаю, что бумерангом всё это к ним вернётся, и главными лузерами будут эти самые ребята. АМ: Это всё понятно. Но их действия тоже совершенно легко объяснимы. Это выгодно тем же Соединённым Штатам: перекрытие газа ослабляет и нас, и Европу. Отлично. ВК: Зато укрепляет нас. АМ: А нас как укрепляет? Мы не будем получать деньги за наш газ. ВК: Вы не понимаете. Деньги в истории, в обществе, всегда вторичны. А вот дух, он первичен. Дух первичен. АМ: Слушайте, дух духом, но, когда есть нечего, это уже как-то на людей по-другому влияет. ВК: Вы понимаете, есть нечего, когда у человека нет духа. А нет духа у человека, он уже не в состоянии даже трудиться. Он не в состоянии себя защитить. Дух. Вы ещё молодой человек, уж поверьте мне - дух первичен. Если будет дух, всё остальное приложится. А если нет духа, то вы лузер и вы мертвец. АМ: Нет, с одной стороны, я с этим согласен. Но, с другой стороны, когда… ВК: Так вот, я просто хотел привести конкретный пример, чтобы у вас исчезли эти вопросы. Мы, по-моему, обсуждали тему сталинской индустриализации. Запад хотел поставить нас на колени. Я даже более тогда сказал парадоксальную фразу: «Может быть, Сталин бы и не стал затевать индустриализацию, но Запад помог». Вот так же и здесь. Учитесь вот такому парадоксальному восприятию. Мы, к сожалению, воспитаны в другой системе координат. Я называю это – протестантское мышление, рационалистическое мышление. У русского человека по-другому должны быть мозги устроены.  АМ: Конечно, тут как бы можно по-разному объяснить. ВК: Я понимаю. Мне сложно сейчас объяснить чисто рационально. Вещи, они рациональны. Это, некие метафизические вещи, которые человеку православному абсолютно понятны: есть промысел Божий, есть, грубо говоря, попечение Бога о русском народе, и если русский народ уходит в сторону далече, он нас всё равно Господь любит. И вот такими вещами, нас вроде бы как наказывают. Вот вы своего ребёнка же шлепком наказываете, да? АМ: Бывало. ВК: Вот. Но вы же любите ребёнка. Так и здесь всё точно. Надо просто правильно это понимать и воспринимать. А ребёнку, естественно, обидно. Он может даже заплакать: чего это меня папа-то шлёпнул. АМ: Но как тогда. ВК: А потом, по прошествии некоторого времени, ребёнок будет вспоминать с благодарностью. АМ: Да, но у нас не отношения с Западом, как отец-ребёнок. ВК: Запад в данном случае, это не более чем инструмент в руках Божьих. АМ: Вы знаете, мы сейчас как бы, от экономики ушли далеко. ВК: А экономика, она в данном случае напрямую зависит от всех этих вещей. Это всё равно, что, знаете, давайте, мы с вами обсудим, какие бывают болезни на пятке левой ноги. Мы можем долго обсуждать, но рано или поздно, всё равно придём к разговору о том, что пятка, это часть ноги, а нога, это часть человеческого организма, а человеческий организм, это только часть всего человека, потому что, есть ещё душа. Вот так и здесь: мы идём от частного к общему. А иначе не объяснишь. Иначе тогда мы, либо будем делать вид, что мы такие умные и понимаем всё. Либо, мы должны будем признать, что мы ничего не понимаем. К сожалению, чаще всего, люди с умным видом рассуждают о вещах, которые они не понимают. Понимаете, вот, ребёнок, кстати, тот самый ребёнок, которого вы шлёпаете, он существо очень такое развитое во многих смыслах, он задаёт вопросы. АМ: Да, он видит какие-то несоответствия. ВК: Да. Он хочет понять причину. Родители либо заняты, либо не знают ответов. А потом у ребёнка пропадает желание, стремление понять всю эту цепочку причинно-следственных связей. О чём бы мы с вами ни говорили: об экономических санкциях, о ювенальной юстиции, о коррупции, - мы всё равно будем к этим первопричинам приходить. Иначе это будет не полный разговор и не честный даже разговор. АМ: Да, но многие люди вообще не связывают одно с другим. ВК: А вот плохо, что они не связывают. АМ: И их, кстати, этому так учат. ВК: А это вот совершенно верно. Тут я с вами полностью согласен, и я по этому поводу переживаю уже многие годы. Я сорок лет в высшей школе. Первые двадцать лет я этого даже не понимал и не догадывался о том, что учат не тому, не так, и иногда даже нанося большой вред молодому человеку. Вот только где-то во вторую половину своего педагогического стажа я это начал понимать. И не только понимать, но и пытаюсь объяснить всем остальным. Вот даже про ту же самую экономику. Видите, мы начали с экономических санкций. Давайте постараемся на уровне экономики порассуждать. Ведь, экономика, это некий организм, живой организм. Я тут провожу некие аналогии с человеческим организмом. Мы с вами как-то беседовали, я не раз сравнивал денежную систему, денежное обращение, с сердечнососудистой системой, с кровообращением. То же самое можно сказать по поводу желудочно-кишечного тракта, скажем, это энергетическая система. Есть система связи, управления - это нервная система, и так далее. Я могу разложить на косточки экономику, как организм. И вы знаете, студенты, кстати, лучше тогда воспринимают всё это. И многое становится тогда понятным, они даже вопросы перестают задавать. Я тогда студентам говорю: - Вот вы приходите, предположим, к врачу. У вас образовалась какая-то язва. Вы её пытаетесь йодом мазать, ничего не получается. Вот вы приходите к врачу. Плохой врач, что сделает? Он посмотрит и скажет: «Да не йодом надо мазать, вот я вам примочки такие назначу, вот вы каждый день этими примочками пользуйтесь». А хороший врач, он пошлёт вас на анализ крови, может быть ещё на какие-то исследования. И не дай Бог, выяснится, что есть какая-то внутренняя причина этих язв, или этой язвочки. Такое часто бывает. У молодых реже, а у людей уже среднего и старшего возраста это часто бывает. Естественно, что лечить-то надо уже не это, это на конце. Лечить надо первопричину. Так и с экономикой. По-моему, даже когда-то говорили о том, что экономистов я сравниваю с врачами. И у нас на самом деле, почти девяносто процентов врачей, это врачи-психотерапевты. Они говорят: «Всё хорошо, прекрасная маркиза. Ещё немножко потерпите. Завтра будет лучше». Но лучше не становится. Есть небольшая группа экономистов, как правило, практикующие врачи, которых можно назвать анестезиологами. Вот наступает кризис. И во время кризиса происходит вливание денег в какие-то сектора, в какие-то компании. Это, понятно, вливают обезболивающее для того, чтобы пациент как-то перенёс это. Бывают иногда и хирурги, крайне редко, - чего-то режут. Скажем, отбирают лицензию у банка. Или вообще объявляют банкротство и затем вводят внешнего управляющего для того, чтобы там по конкурсу раздать все эти активы. И так далее. Могут быть, конечно, и такие хирурги, которые начинают кромсать всё и вся. Это реформы, особенно, шоковые реформы. Такой пример. Какие-то симптомы на коже сигнализируют о том, что у человека онкология. Вот эти анализы и обследования показывают, что действительно, и выясняется, что там не просто онкология, а там уже метастазы. Понятно, что нужен хирург. Хирург вырезает там эти метастазы. Но вот вам любой специалист скажет, что чаще всего, через некоторое время всё равно, появляются новые метастазы.  А ведь что такое онкология? Онкология, это некие мутации, изменения на клеточном уровне. Обычная здоровая клетка, она участвует в процессах метаболизма. А экономика, это ведь процесс метаболизма, обмен товарами, услугами, а там обмен веществом. Обмен вещества – это метаболизм. И нормальная клеточка, она встроена. Она часть целого. Она определённые функции выполняет, работает на всё, а всё потом тоже как-то обслуживает эту, отдельно взятую клеточку. Вот так должно быть устроено идеальное общество. К сожалению, отдельные клеточки начинают бунтовать. Обычная клеточка пропускает через себя девяносто девять процентов питательных веществ, они идут дальше по цепочке, а один процент оставляет себе. А раковая клеточка забирает себе всё. Начинаются метастазы. Организм начинает болеть. Меня иногда спрашивают: «Валентин Юрьевич, вот вы иногда говорили, капиталистическая экономика, рыночная экономика, либеральная экономика. Всё-таки, как назвать экономику, которую мы сегодня видим, и в которой мы сегодня живём?» Я говорю: «Вы знаете, мне больше нравится такое название – в онкологической». Вы поняли мою притчу, мой рассказ. На самом деле, для того, чтобы нам вылечить пациента, нам нужна комплексная программа лечения, и прежде всего на клеточном уровне. Поэтому, я говорю: именно человек, клеточка этой экономики, должен быть здоров. Если он нездоров, мы можем реализовывать любые проекты и прожекты, мы можем сделать другой Центральный Банк, который формально будет подотчётен правительству Российской Федерации, мы об этом много раз уже говорили. Или, скажем, мы можем даже перекрыть трансграничное движение капитала, о чём я тоже говорил. Но, если есть раковые клеточки, то, извините, болезнь будет развиваться. Только она по-другому будет развиваться. Но она всё равно себе пробьёт дорогу. Всё равно метастазы будут, однако. И поэтому, я и предлагаю всегда обсуждать общие вещи. Потому что, вы же не пойдёте к врачу, который вам пропишет примочки. Он у вас ещё деньги будет брать с умным видом. И будет стараться, чтобы вы болели до конца вашей жизни, или до конца его жизни. Поэтому, я не хотел бы играть в эту игру. Мы все, к сожалению, заражены вот этим духом времени. Мне хотелось бы добраться до истины, до первопричины. АМ: Да, вы правильно всё говорите, сравнения очень интересные. Но, чтобы поменять человека, нужно контролировать воспитание и образование. А это сейчас контролируем не мы - вражеские силы это делают. ВК: Согласен. Вот я только что был на Селигере, и увидел, что сегодня уже на этом форуме совершенно другая атмосфера. Она патриотическая атмосфера. И даже люди друг друга поправляют, и говорят: «А ты почему используешь иностранные слова?» То есть, с малого же начинается. А откуда этот импульс пошёл? Этот импульс пошёл от нашего врага. Парадокс? Мы ждём, что пойдёт откуда-то сверху, а пошло от врага. Вот так устроена наша история. Вот другой парадокс. Я ругал и ругаю большевиков. Многие из этих большевиков безбожники, бандиты, убийцы и так далее. Но, понимаете, они выступили, как бич Божий, Россия была спасена. Вот, у историков есть такая приговорка, типа, история не терпит сослагательного наклонения. Я полностью согласен. Я люблю проводить разбор полётов. Вот какие-то есть такие реперные, или переломные точки, и я начинаю анализировать: а что могло бы быть, скажем, с нашей страной в этой точке, если бы не было этого события? Все остальные варианты - хуже. Понимаете? Удивительным образом Господь нам даёт самый лучший из всех плохих вариантов. Хорошего мы не заслуживаем по нашим грехам. Но если бы предположим, не было бы Октября 17-го года, я даже теряюсь сказать, что было бы с нашей страной. Потому что, конечно, наша страна бы сразу превратилась в колонию. Формально всё было бы хорошо: союзники Антанты. Союзники Антанты выкатили нам требования на 18 миллиардов золотых рублей, а таких денег у нас и поблизости не было. Поэтому, слава Богу, что февраль так быстро кончился. Я имею в виду февраль 17-го года. А в феврале как раз, Запад начал нас так гладить не против шерсти, а по шерсти. И это нормально. АМ: Правильно, их агентура победила. ВК: Дьявол, безусловно, никогда не действует с открытым забралом. Он всегда исподволь, постепенно, мягко, крадучись. Кстати, та же самая Америка в 1911-ом году в одностороннем порядке разорвала торговый договор с Россией. Договор 1832-го года, досрочно. Инициатором этого разрыва был американский банкир Яков Шифф. Как бы там было некое сообщество, которое требовало, чтобы в России, в Российской империи евреям были предоставлены все права, якобы они были ущемлены. Вот, это была первая такая санкция, накануне ещё Первой Мировой войны. А как только произошёл февраль, та же самая Америка немедленно нам дала заём свободы. Мы не обращаем внимания. Для нас просто некие события финансовой истории, а эти события, они всегда проистекают от некой высшей политики. А уже в октябре 17-го года Антантой и Америкой объявлена кредитная блокада. Видите, как всё быстро меняется.  АМ: Не туда свернули? ВК: Конечно, мы должны понимать, что политика не может иметь первенство над экономикой. Особенно на крутых виражах истории. Вот сейчас крутой вираж истории. Мы должны понимать эту политику. Безусловно, что Запад готов даже действовать в ущерб себе. Многие совершенно правильно говорят, что Европейский Союз понесёт такие-то убытки, американские компании понесут такие-то убытки. Вы знаете, во время войны денег не считают. Тут уже такая логика коммерческого расчёта она не действует. А во время войны в горнило сражений бросаются любые ресурсы, кредиты берутся под любые проценты, главное – стать победителем. Если ты стал победителем, ты отобьёшь всё. Не только всё, но ещё и с большим прибытком. Вот этого мы не понимаем. Нас приучили к этому коммерческому расчёту, и мы даже во время войны занимаемся этим коммерческим расчётом. Если ты занимаешься во время войны коммерческим расчётом, значит, ты лузер, однозначно. А у нас не перестроена психология. АМ: Так война-то экономическая. ВК: А цели-то политические. Это просто инструмент. Я как раз и говорил о том, что инструментарий этой войны очень широкий: это и спецслужбы, это и информационная война, психологическая война, экономическая война. А экономическая война, там тоже много всяких направлений – кредитная война, торговая блокада, морская блокада. АМ: То есть, получается, то, что сейчас как бы сильно всплыло, вспучилось, обозначает то, что мы идём в правильную сторону. Что нас начинает Запад вот так вот жать. ВК: Конечно. Слава Богу. Главное, чтобы он не перестал нас жать. Я молю Бога, чтобы он продолжал нас жать. АМ: Да. Но, большинство людей, которым основные наши СМИ, я имею в виду основные наши каналы, потом разные агентства, типа РБК, экономические. ВК: А у них коммерческий подход к оценке любых событий. Они дальше своего носа ничего не видят. РБК не понимают большой политики. АМ: Да, согласен. Но, с другой стороны, они очень сильно воздействуют на людей. Люди-то смотрят: «Ай, какие же наши плохие. Вот из-за них вводится вот это, вот это. Нам сыра не привезут из Швейцарии, ещё чего-нибудь, рыбу из Латвии, или из Эстонии. Ай, как плохо всё будет, кто виноват? Существующая власть. Вот, они такие чиновники во главе с Путиным плохие. Вот как это всё выглядит». ВК: Я не знаю, тут надо проводить какие-то, действительно серьёзные, нормальные социологические опросы. Видимо, может быть, я в другой немножко нахожусь социальной среде, но я таких настроений особенно не чувствую. Уж тем более не было такого настроения на Селигере. АМ: Но Селигер, это уже немножко другое. ВК: Я согласен. Но, у нас народ всё-таки, не настолько ещё оглуплён. Поэтому, наверное, какой-то процент нашего населения действительно рассуждает, как вы говорите, обыватели. Но, понимаете, если ты хочешь быть свободным человеком, ты для этого должен действительно перестать быть рабом денег, перестать быть рабом вот этого потребительства. Если ты, грубо говоря, считаешь, что для тебя сыр важнее, то тогда ты уже готовый раб. АМ: Я свободный человек. Я пошёл в магазин, я хочу, чтобы было 25 сортов сыра, чтобы я мог свою свободу осуществить в выборе сыра, колбасы.  ВК: Это как раз свобода той самой мыши, которая готова во все мышеловки засунуть свою голову ради сыра. Это настолько очевидно, что мне даже как-то неудобно сейчас объяснять. Но, видимо действительно за 20-25 лет наше общество так зазомбировали, и главное, это не просто как бы на умственном уровне. Потому что, меняется действительно modus vivendi человека: то есть, он привыкает к какому-то комфорту, он не привык трудиться. Вот я на Селигере задавал вопрос: «Вы понимаете, что экономическая война требует действительно, определённого напряжения, потому что, за свободу надо бороться? Вы готовы взять лопату для того, чтобы пойти? Не языком бла-бла, а пойти, действительно, рыть окопы, или строить заводы?» Вот, молодёжь как-то немножко на Селигере стала чувствовать, что это всё не на уровне того: будет там, в магазине швейцарский сыр, или не будет - что это борьба за своё будущее. В противном случае - у нас никакого будущего не будет. Но там, слава Богу, молодёжь, на Селигере, понимает, что должно быть будущее, за будущее надо бороться. Чудес не бывает - история всемирная и русская история не даёт никаких поводов для исключений. Вспомните индустриализацию: это были большие жертвы. Причём, первые годы, это были жертвы, которые иногда осуществлялись под неким нажимом со стороны власти. А вот уже где-то после первой пятилетки были включены некие такие драйверы, некие такие двигатели, которые действительно позволили народу создавать не как, под каким-то зависимым от кого-то работником, или рабом, а это уже были свободные труженики. Это уже совершенно другой настрой, другая атмосфера. Мы опять с вами о духе говорим. В экономике, и вообще в общественной жизни, и даже в личной, дух, это настолько важно, настолько… Если у человека изначально рабское мировосприятие и рабский modus vivendi, на него даже нет смысла тратить… Есть такие люди от рождения. А есть люди, готовые жизнь свою отдать за други своя. АМ: Да, но, понимаете, такие люди есть: и такие и такие. ВК: А в России всегда и были. В Европе таких людей уже нет. В России в этом смысле намного, не просто намного - это принципиально другая цивилизация. Хотя, да, мы выйдем на улицу, мы увидим разные типы людей, разные примеры. Но, уверяю, что в Европе мы увидим среднего европейца. А про среднего европейца ещё Константин Леонтьев писал в 70-е годы XIX века, о том, что это живой труп. АМ: У нас тоже такие есть, хотя их, конечно, немного. Но я говорю про общее, как бы средний срез, что ли, населения. Вот, почему, мы с вами в Москве сейчас обсуждаем, - почему в Москве огромное количество новостроек? Потому что, сюда народ едет. А почему он сюда едет? А потому что, здесь деньги: деньги и работа. Работа не производственная: продавцы, менеджеры, всякие бумажки, фигашки - нет производства в Москве. Однако народ сюда едет просто огромными толпами. Ну, какая экономическая война, если вот…  ВК: А я об этом и говорю, что на самом деле, мы к экономической войне не готовы. Поэтому, в плане конструктива, надо не причитать по поводу того, что швейцарский сыр исчезнет, или наоборот, не заниматься шапкозакидательством. Кстати, вот социологические опросы как раз говорят о шапкозакидательстве. Я как раз именно с такими опросами знакомился, что наши граждане, они приветствуют эти санкции, и они их не боятся. Но, хорошо не бояться, когда ты понимаешь, что такое санкции. Но, к сожалению, они не боятся, потому что, они толком не понимают, что такое санкции. И больно будет, и сыр исчезнет, и лопату придётся взять - вот об этом надо говорить. АМ: Да, но вы сейчас говорите про то, что просто будет экономический, как бы, обрыв большой в нашей стране. Если я сегодня сидел, продавал телефоны, а завтра мне придётся взять лопату? ВК: Да. Завтра тебе придётся взять лопату. Ничего. Вспомним кризис в Америке 1929 года. Я сегодня утречком смотрел фотографии тех времён. У меня сейчас выходит одна книга по Бреттон-Вудсу. У меня там первые главы как раз о кризисе в Америке. Так вот, банковский планктон (там фотография была) занимается добыванием чего-то на каменоломне с кирками и лопатами. АМ: Очень хорошо. ВК: Это Америка. А у России в этом смысле тоже есть свои традиции. Почитайте повесть Островского «Как закалялась сталь», Павка Корчагин. Понятно, что некий собирательный образ, но он не придуман, этот образ. Понятно, что может быть, у Павки Корчагина были какие-то там не совсем внятные цели, и так далее, но это своеобразный такой советский пассионарий, и не надо думать, что это какое-то исключение - таких были миллионы. А без этого мы бы разве построили 10 тысяч предприятий? АМ: Нет. ВК: Нет, конечно. АМ: Хорошо. Тогда объясните, насколько всё будет плохо? ВК: Насколько будет всё плохо? В значительной степени зависит от того, насколько долго мы будем раскачиваться. Насколько долго, как жираф, мы будем думать о том, что такое санкции. На самом деле, ещё до начала этих санкций, оглашал список того, что необходимо делать сегодня, а по хорошему, ещё вчера. Этот списочек начинается с такого пункта. АМ: Кто оглашал? ВК: Да я. Я по-моему даже как-то в беседе с вами этот… Уже зрители подзабыли, наверное, поэтому, я напомню этот короткий списочек. Что надо делать быстро и что не требует действительно каких-то больших затрат, а требует просто политической воли, и некой такой организованности и некоего такого административного ресурса. - Это принятие указа о деоффшоризации, президентского указа. АМ: А он говорил. ВК: А что он говорил? АМ: Но указа нет. ВК: Путин говорит про деоффшоризацию уже очень давно. АМ: Да. ВК: Это его постоянная тема с 2011-го года, когда он готовился к выборам президента. Да, у меня есть даже досье, вы правильно говорите, наверное, уже сто раз уже по разным случаям, и поводам. Но ничего не делается. А указ должен быть очень короткий: перевести в течение месяца все оффшорные активы в российскую юрисдикцию. АМ: А мы не получим майдан на Красной площади после такого указа? Причём, хороший такой майдан с огнестрельным оружием. ВК: Понимаете, за эти месяцы, и за эти годы можно было бы уже создать необходимые структуры для того, чтобы нейтрализовать подобного рода реакции. Если этого нет, тогда я не знаю. Но, вообще-то, Владимир Владимирович, не возникает такое впечатление, что он находится в полной прострации. Кстати, меня иногда студенты спрашивают: «Валентин Юрьевич, вот вы тут нам говорите о том, что плохо это, то, сё, а вот если бы были президентом Российской Федерации, с чего бы вы начали? Первый ваш шаг?». Я говорю: «Первый мой шаг: я бы создал хорошую службу безопасности. Потому что, безусловно, второй мой шаг немедленно привёл бы к попытке покушения на мою жизнь». Поэтому, я вот этот нулевой шаг не обсуждаю, не озвучиваю. Я рассчитываю на то, что всё-таки, наш президент, который тем более служил в рядах комитета госбезопасности, лучше меня это понимает.  АМ: Может, он потому этого и не делает, что он понимает, что будет потом? ВК: Если он этого не делает, тогда какие-то другие должны быть алгоритмы. АМ: Ладно. Хорошо. Первый шаг – деоффшоризация. Второй? ВК: Второй шаг. Да, но я не договорил, а скорее всего - многие ослушаются. АМ: Конечно, ослушаются. ВК: Это очевидно, да. Будет майдан, не будет майдан, но указ не будет выполнен. А вторым пунктом в этом указе будет стоять: «В случае не исполнения первого пункта – национализация». Но, не национализация тех виртуальных активов, там же виртуальные активы, там просто юридическая регистрация, а вот этих самых, физических активов, которые находятся на территории Российской Федерации, и которые под контролем нашей власти. АМ: После этого флот США плывёт к берегам Белоруссии. В смысле…к нам. ВК: Лёгких решений не бывает. Читайте историю гражданской войны, интервенции и так далее. А также, историю экономической блокады Советского Союза в тридцатые годы. Лёгких решений я вам не обещаю. АМ: Да, но кто воевать-то будет? За что? Понимаете, мы опять упираемся в то, что люди не понимают, что творится. Если людям просто объяснить… ВК: А вы знаете, ведь в истории нашей страны, где-то уже в восемнадцатом году, солдатики, которые сидели в окопах, они не понимали, за что они воюют. АМ: Это да. Это описывают. ВК: Да. Особенно после Брестского мира вообще перестали что-либо понимать. Мы пройдём и эту фазу непонимания. Вы хотите, чтобы я, вот как этот самый, протестант с рациональным началом, вам всё это разложил? У нас в России всё по-другому. У нас парадоксальная история. Недаром Фёдор Тютчев сказал: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить. У ней особенная стать, в Россию можно только верить». А человек был образованнейший, и хорошо изучил всю предшествующую историю. А после Фёдора Тютчева прошло ещё полтора столетия. И история этих полутора столетий показала лишний раз правоту этих строчек великого русского поэта. АМ: С одной стороны, согласен. С другой стороны, мы может быть просто что-то не знаем. Хорошо. Третий шаг после национализации, какой? ВК: Нет. Это всё первый шаг. Это указ о деоффшоризации. Просто в указе несколько пунктов. Второй шаг: это немедленный запрет на трансграничное движение капитала. АМ: То есть, и туда и обратно? ВК: Да. И туда и обратно. Тут можно, конечно, управлять этими потоками, но уже в неком таком, ручном режиме. Потому что, раньше, например, для того, чтобы вывести капитал из России, надо было получать лицензию. АМ: Имеется в виду в царской России? ВК: Нет, в нашей ещё, демократической эРэФии девяностых годов. На вывоз капитала требовалась лицензия Центрального Банка, Министерства экономического развития и торговли, а иногда и других ведомств Российской федерации. Я не буду сейчас подробно это расшифровывать. Я думаю, что понятно, для чего нужна эта мера. Третья мера - это немедленный выход из Всемирной Торговой организации. Хочу сказать, что на сегодняшний день вообще возникает некая абсурдная ситуация. ВТО вообще мне казалось всегда театром абсурда. АМ: Это инструмент порабощения. ВК: Да. Но, понимаете, для того, чтобы поработить, надо сначала людей духовно и интеллектуально поработить. АМ: А они всё вместе делают. ВК: Да, всё вместе, но всё-таки у них есть определённые приоритеты. Если человек духовно и интеллектуально не порабощён, финансово ты его не поработишь ни за что. Это я вас уверяю - ни за что. АМ: Почему? Сложно, но можно. Он будет выкручиваться... ВК: Это временно и не надёжно. Как показывает человеческая история: это очень временная и неустойчивая ситуация. АМ: Поэтому со всех сторон: психически, духовно, экономически. ВК: Ещё хочу сказать, что есть определённая иерархия, есть определённая наука, которую хорошо понимает и тот, который с копытами, и, соответственно, те люди, которые всё-таки ищут защиту у Бога. Так что есть определённые законы борьбы, но мы их как-то всегда забываем обсудить, потому что у нас всё какие-то частные вопросы. АМ: Вот я и говорю, что почему-то всегда средства массовой информации забиты шумом обсуждения нынешних каких-то новостей. Причём новости зачастую, они такие высосанные из пальца, такие... тьфу, не стоят ничего. Ну, ладно, один раз прочитал, принял к сведению, всё: не надо это. А они это неделями обсасывают, обсуждают. И за этой трескотнёй не видно главного. А главное никто не объясняет - по крайней мере, по центральным нашим каналам, по центральным СМИ. На 1,5% акции чего-то подешевели - все: «Ой, кошмар!» Началось обсуждение. ВК: Да. Особенно наши денежные власти любят какую-то «дохлую кошку» подбросить и все «тузики», в том числе и РБК, бросаются на то, чтобы гонять эту «дохлую кошку». Как говорится, до посинения гоняют. Почему-то считают, что профессор Катасонов - специалист по пенсионной системе: «Валентин Юрьевич, а вот там предлагают заморозить страховую часть, там накопительную, там перевести или разрешить переводить в негосударственные пенсионные фонды». Я говорю: «Мне это не интересно, потому что это просто некий информационный шум». Я могу сказать, что в пенсионной системе государственной денег нет - нет денег, платить нечем. И вообще я говорю: та пенсионная система, которую мы обсуждаем, она нежизнеспособна. Все будем лузерами, все будем проигрывавшими: и те, кто пенсионеры, и те, кто работает, и те, кто учатся. Потому что в советское время была понятная пенсионная система. Там ни про какие финансовые инструменты ничего не говорили. Логика была гораздо проще. Логика такая: всё общество делится на 2 части. - Одна часть - это те люди, которые работают. - А другая часть - которые иждивенцы. И значительная часть второй части - это пенсионеры. Безусловно, что были какие-то расчёты: - Сколько людей должно быть работающих. Соответственно, какие-то применились стимулы для того, чтобы эта часть поддерживалась на каком-то минимальном уровне. - Чтобы была производительность труда. - Чтобы производили не просто какой-то абстрактный ВВП, а производили те товары, которые нужны и работающим и не работающим. Короче говоря, логика была понятна. Предположим, двое работающих кормят одного неработающего - так планировалось всё это. Сегодня нам компостируют мозги с какими-то финансовыми инструментами. АМ: Куда-то вкладывать эти пенсионные деньги. ВК: Вы знаете, мне это напоминает... Ведь мы все читали когда-то сказки, в том числе и сказку про Буратино. Помните, когда там Лиса Алиса и Кот Базилио предложили Буратино закопать свои золотые: «Вырастет дерево и там будет много новых монеток». Вот мне напоминают нынешние разговоры о пенсионной системе как раз эту самую историю. Вот, вы, Буратино, давайте закапывайте, а, естественно, на следующий день или в ту же самую ночь Лиса Алиса с Котом Базилио эти золотые…  |
|
|
| Всего комментариев: 13 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
По этой теме смотрите: 
ВСЕ НОВОСТИ:
АРХИВ САЙТА:
Copyright MyCorp © 2024
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
0
