Гробница и сама напоминала заброшенный храм. Она была украшена изнутри скульптурными фигурами из гипса. Этот великолепный рукотворный дизайн дополняли украшения природного свойства: гробница располагалась среди сталактитов и сталагмитов. Пол представлял собой каменную плиту с отлично сохранившимися рельефными изображениями.

Уже в первые минуты обследования Рус пришел к выводу: склеп длиной девять, шириной четыре, высотой семь метров представлял собой захоронение, которое уместно было бы назвать уникальным собранием древних символов.

Альберта Рус в гробнице Пакаля, 1952 год

Куда ни посмотри – маис

Одна часть символов была чередой тянувшихся на боковых гранях плиты иероглифических знаков, в том числе здесь присутствовали несколько дат, относящихся по календарю эры майя к VII веку.

Другая их часть изображала расположенную на плоской поверхности плиты символическую сцену. Резец древнего мастера запечатлел страшную маску, напоминающую о разрушении.

Зачем понадобилось пугать всех, кто видел маску неведомого божества? Во-первых, это было проверенным средством против мародеров, которых следовало удержать от разграбления царского захоронения. Во-вторых, это была дань мифологии индейских народов доколумбовой Мексики: божество в облике чудовища, питающегося живыми существами, было символом смерти. А в качестве противовеса ей − символы рождения и жизни (зерно маиса и цветок, или маисовый початок).

Маска несла и другие сюжеты. К примеру, сидящий на ней юноша, тело которого обвито фантастическим растением; крестообразный предмет, олицетворяющий у древних майя «древо жизни» − стилизованный росток все того же маиса; извивающееся на перекладине «креста» тело двухголовой змеи; человечки в масках бога дождя; сидящая на верхушке «креста» священная птица кецаль. Присутствовали также знаки, символизирующие воду, и два небольших щита с изображением солнечного бога.

После изучения всех имевшихся в его распоряжении источников Рус предложил следующее толкование находки. Юноша, сидящий на маске чудовища, вероятно, одновременно олицетворяет собой и человека, которому суждено в один прекрасный день вернуться в лоно земли, и маис, зерно которого (чтобы прорасти) прежде должно быть опущено в землю. «Крест» также символизирует маис − растение, появляющееся на земле с помощью человека и природы, чтобы служить затем… пищей для людей. С мыслью о ежегодном возрождении маиса в сознание майя была внедрена идея воскресения человека.

Поднимавшуюся от саркофага длинную каменную трубу в виде змеи, заканчивающуюся в центральном помещении храма, Рус назвал «каналом для души», предназначенным для духовного общения жрецов и здравствующих членов царствующей семьи с одной стороны и с усопшими предками − с другой.

Маска разрушения. Национальный музей Антропологии в Мехико

Другие версии расшифровки

Эрих фон Дэникен, убежденный защитник идеи общения землян с инопланетянами, иначе истолковал сюжеты, обнаруженные в склепе. Рельеф, убежден он, изображает бога Кукумаца. Дэникен также разглядел столь желанные его взгляду ракету и идущие от нее языки пламени, множество приборов и другие изображения из сферы высоких технологий.

По-своему поняли символику специалисты по древней Америке Линда Шеле и Давид Фрайдель. Они пришли к мнению, что мастера, изготавливавшие крышку, хотели показать правителя у ствола «дерева миров, опускающимся в пасть подземного мира».

Шеле и Фрайдель утверждали, что на крышке саркофага было передано путешествие царя майя в Шибальбу, к «месту страха».

Однако «место страха» расположено не обязательно в подземном мире, но и, не исключено, где-то на просторах Млечного Пути, который занимал особое место в мировоззрении майя. Зачем душе Пакаля могло понадобиться столь непростое путешествие в «место страха», остается не понятно.

Тамара КИСЕЛЕВА