2016 год в российской экономике прошел под знаком бесконечных поисков дна ее падения. На протяжении уходящего года высшее экономическое руководство страны с завидным постоянством рапортовало о том, что экономика уже нащупала дно, и вот теперь-то начнется ее восстановление. О том, что пик кризиса пройден, экс-министр экономического развития Алексей Улюкаев говорил еще в январе 2016 года (а до этого аналогичные заявления делал, например, летом 2015). На деле же в докладе Минэкономразвития лишь по итогам июня впервые было зафиксировано отсутствие падения ВВП, что породила новые заявления о найденном дне.

Но вместо обещанного летом роста экономики на 2,3% по итогам 2016-го, в МЭР постоянно пересматривали прогнозы в сторону ухудшения, в октябре обновив его до падения на 0,6% за год. Пока, по данным Росстата, ВВП снизился на 0,7%.

Впрочем, 1 сентября Международный валютный фонд тоже увидел, что российская экономика уверенно обосновалась на дне, и теперь имеет перспективы для пути наверх. Этого удалось достичь благодаря сокращению издержек и повышению мировых цен на нефть. По прогнозу МВФ, рост в 2017 году составит 1%. А вот в Минэкономразвития предсказывают более скромные 0,6%.

Самыми растущими в 2016 году оказались сырьевые отрасли. Сельское хозяйство на фоне сохранения санкций выросло за 10 месяцев на 2,9%, добыча полезных ископаемых — на 2,2%. При этом упали обрабатывающая промышленность (-0,9%), строительство (-5%), в том числе жилищное (-6,4%), а также инвестиции в основной капитал (-2,3%), то есть вложения в реконструкцию, расширение и закупку оборудования.

Если дно экономики и было нащупано, то простые россияне этого пока не почувствовали. Их доходы продолжили падать второй год подряд. В октябре 2016 года реальные доходы граждан сократились в годовом исчислении на 5,9%, в предыдущем месяце сокращение было не таким очевидным — всего на 2,8%. Но в целом снижение реальных доходов фиксируется Росстатом каждый месяц вот уже два года — в последний раз это происходило только в 90-е годы.

По данным Credit Suisse за период с середины 2015 по середину 2016 года россияне вошли в тройку аутсайдеров по показателю благосостояния населения, которое упало на 15%. Отмена индексации пенсий работающим пенсионерам, замена ее единоразовой выплатой в 5000 рублей и первый отказ от индексации материнского капитала не добавили россиянам оптимизма. Недаром одним из самых запомнившихся интернет-мемов уходящего года стала фраза премьера Дмитрия Медведева «Денег нет, но вы держитесь», сказанная крымским пенсионерам. Из положительных трендов можно выделить разве что рекордное за последние 25 лет снижение инфляции до 5,5%.

Если кто-то однозначно достиг дна, то это сам бывший глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев. Его арест за «получение взятки в особо крупном размере с вымогательством» в середине ноября стал одним из самых громких политических событий в России, на фоне которого померкли даже миллиарды рублей наличными, обнаруженные в квартире замначальника антикоррупционного управления МВД Дмитрия Захарченко. По официальной версии, экс-министр вымогал деньги у руководства «Роснефти» за выдачу положительного заключения для покупки акций «Башнефти».

После ареста министра сразу поползли слухи о том, что дело не только в коррупции, но и во внутриэлитной борьбе, проигравшим в которой стал Улюкаев. После его ареста Министерство экономического развития возглавил бывший заместитель главы финансового ведомства, 34-летний Максим Орешкин.

«Роснефть», в свою очередь, стала еще одним главным ньюсмейкером года, сначала после многочисленных скандалов приватизировав «Башнефть», а под конец года продав 19,5% своих акций международному трейдеру Glencore со штаб-квартирой в Швейцарии и катарскому суверенному фонду (Qatar Investment Authority). Глава Минэнерго РФАлександр Новак выразил мнение, что результаты приватизации «Роснефти» говорят о несостоятельности санкций ЕС и США, так как российский нефтяной рынок продолжает оставаться привлекательным для инвесторов.

Оценки приватизации «Башнефти» и «Роснефти» в экспертной среде были противоречивыми. С одной стороны, эти две сделки обеспечили поступление в доходную часть бюджета более триллиона рублей. С другой, государство потеряло четверть суверенитета ресурсами, подконтрольными «Роснефти». К тому же, много вопросов вызвали компании, купившие акции - уж не стоят ли за ними офшоры?

Еще одним источником экономических новостей на протяжении года оставалась нефть, а вместе с ней и плавающий рубль. В средине января «черное золото» обновило 12-летние минимумы, упав до отметки 27,4 долл. за баррель марки Brent. Рубль на этом фоне тоже просел — до 83,5 за доллар. На этом фоне экономисты давали самые мрачные прогнозы, но цены постепенно пошли в рост, а к весне стабилизировались вместе с курсом рубля.

Ближе к концу года члены ОПЕК решили сделать подарок рынку нефти и договорились, наконец, о сокращении добычи сырья на 1,2 млн. барр. в сутки. Затем к сделке удалось присоединить и страны, не входящие в картель, в том числе Россию, согласившуюся сократить добычу на 300 тыс. барр. в сутки. Все это вызвало волну оптимизма на нефтяном рынке, рост нефти до 55 долларов и укрепление рубля до 60. Причем эксперты говорят, что на самом деле национальная валюта должна быть сильнее и сдерживается искусственно.

Еще один сдержанный повод для оптимизма дало возобновление отношений с Анкарой и подписание договора по строительству газопровода «Турецкий поток». 25 декабря кабинет министров Турции окончательно утвердил соглашение. Однако с учетом внутреннего положения в этой стране вряд ли ее можно считать стабильным партнером.

Итак, большинство экономистов сходятся на том, что, несмотря на все трудности, дно кризиса российская экономика все же нащупала. Теперь главный вопрос в том, удастся ли от этого дна «отжаться» и уйти в рост. Судя по опросу, который по заказу «Свободной прессы» провела аналитическая служба «Рамблера», россияне в этом не уверены. 50% респондентов считают, что дальше будет еще хуже, 38% убеждены, что экономика достигла дна, но так на нем и останется, и только 12% верят, что будущий год принесет рост.

«СП» проверила, солидарны ли с гражданами РФ экономисты.

Финансовый аналитик группы компаний «ФИНАМ» Тимур Нигматуллин разделяет сдержанно-оптимистичный настрой 12% россиян.

— В 2016 году по ключевым макроэкономическим показателям российская экономика достигла «дна» и далее в 2017 году ожидается восстановительный рост. После прогнозируемого сокращения ВВП в 2016 году на 0,5%, в 2017 году ожидается рост в пределах 1−1,5%. Реальные доходы населения будут расти немного опережающими темпами и прибавят около 1,5%. Помимо возобновления экономического роста их поддержит замедление инфляции в связи с реализацией ЦБ РФ политики инфляционного таргетирования.

Безработица, благодаря поддержке слабого рубля, который позволяет экспортерам и отдельным секторам, ориентированным на внутренний спрос, не проводить массовые сокращения, как в предыдущие кризисы, ожидается в диапазоне 5,1−5,4%. Для России этот уровень считается очень небольшим по историческим меркам. Для сравнения: в августе 2014 года, когда безработица достигла исторического минимума с момента распада СССР, она составляла 4,8%.

«СП»: — А чего можно ждать от курса рубля?

— Согласно нашим расчетам, в 2017 г. валютная пара доллар/рубль будет тяготеть к средней отметке в 55 руб./долл. благодаря сочетанию эффектов от роста нефтяных цен относительно средних уровней 2016 и плавающего курсообразования рубля.

Президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич, напротив, убежден, что если в экономике не произойдут структурные реформы, то накопленный негатив проявится уже в 2018 году.

— Падение экономики действительно приостановилось по объективным причинам. Но это может быть временным явлением, которое также называют эффектом промежуточного дна. Через какой-то период падение может начаться уже с этой новой базы, и ситуация еще больше ухудшится.

«СП»: — Но разве после достижения дна не начинается рост?

— Я бы не обольщался по поводу перспектив российской экономики. Никаких структурных изменений не произошло. Стабилизация была достигнута исключительно статистическим путем. Экономика по-прежнему зависит от нефтегаза. А импортозамещение во многом осталось на уровне разговоров.

Единственное, что произошло с экономикой — она сжалась, в основном за счет граждан. Оказалось, что население готово терпеть даже больше, чем предполагалось. Например, изначально планировалось тратить резервные фонды, которые должны были исчерпаться к концу 2016 года. Но кое-что осталось именно за счет долготерпения граждан, которые готовы сокращать потребление, расходы и затягивать пояса.

Но если учесть, что экономика работает в минус и расходы постоянно превышают доходы, то когда резервы все-таки иссякнут, и придется покрывать дефицит эмиссией, это может послужить толчком к «поиску» следующего дна. Думаю, этот фактор проявится примерно через год, если ничего не поменяется в структуре экономики и управления.

«СП»: — Какие экономические тренды уходящего года можно назвать самыми важными?

— Их несколько. Во-первых, экономика России оказалась в уникальной ситуации в результате деятельности Центрального банка. Два года назад он обрушил рубль гораздо сильнее, чем требовала ситуация, и вызвал инфляцию, которая привела к колоссальному росту цен вплоть до 50% по некоторым потребительским позициям. При этом нашим основным торговым партнером остается Европейский союз. На момент падения национальной валюты, соотношение рубля к евро было 55 к 1. Сейчас это соотношение составляет всего 63 к 1. Цены же продолжают расти.

Таким образом, импортерам стало даже выгоднее закупать продукцию за рубежом. Ведь их затраты выросли максимум на 20%, а цены на внутреннем рынке стали выше на 50%. Какое же может быть импортозамещение, если в таких условиях даже у тех, кто занимался внутренним производством, есть соблазн постоянно увеличивать импортную компоненту или делать вид, что это российское производство, а самим только ставить нашлепки? Скрытый импорт происходит повсеместно, выражаясь в поставках полуфабрикатов, готового сырья. Даже высокотехнологичные отрасли российской экономики вплоть до ВПК превращаются в фасовочный цех.

Эта негативная тенденция проявляется в таких показателях, как отрицательное сальдо текущего счета. Россия всегда гордилась тем, что экспортировала больше, чем импортировала. Но уже полгода этот показатель держится в районе нуля с тенденцией в минус. Этот двойной дефицит — и бюджета, и текущего счета — начинает давить на экономику, и это очень неприятная ситуация.

«СП»: — Вы сказали, что трендов несколько?

— Еще один важный момент — инвестиционный кризис. Последние год-два мы видим резкое падение инвестиций. У государства больше нет возможности вкладывать деньги, а частные инвестиции не приходят. Когда у населения нет средств, предпринимателю нет смысла что-то развивать. Последствия инвестиционной паузы проявляются через два-три, а то и четыре года.

Третий момент — это непродуманная политика Минфина в части пополнения бюджета за счет разных налогов и сборов с физических и юридических лиц. Это и увеличение кадастровой стоимости, и рост платежей. Дыры в бюджете такие меры могут залатать, но в среднесрочной перспективе они влекут негативные последствия, например, обвал строительного рынка, который может привести к падению и без того хрупкой финансовой системы, где основной формой залогов является недвижимость.

И это в целом тенденция 2016 года — финансовые власти предпринимают сиюминутные действия, которые в перспективе могут повлечь кризис еще большего масштаба.

Директор аналитического департамента группы компаний «Альпари» Александр Разуваев считает, что в целом российская экономика адаптировалась к сложившимся условиям.

— Катастрофические прогнозы не оправдались. Хотя не думаю, что в этом есть большая заслуга правительства. Это заслуга россиян — бизнеса и граждан, которые очень быстро перестроились на новые рельсы. Это говорит о том, что у нас динамичная рыночная система.

Еще нужно отдать должное оборонке и Центробанку. У нас второе место в мире на рынке оружия, причем рыночное, в отличие от Соединенных Штатов. Среднегодовой объем продаж на уровне 15 миллиардов долларов, портфель заказов на 60 миллиардов — это серьезное достижение.

«СП»: — А Центробанк?

— Что касается Центрального банка, с моей точки зрения, он, в отличие от правительства, все делает правильно. Он не ввел административное регулирование, фиксированный курс и позволил рынку выровнять ситуацию.

Кроме того, зачистка банковской системы — это позитивная тенденция. И не только потому, что уходят слабые банки, но и потому, что это ведет к концентрации капитала в более крупных банках. Чтобы кредитовать реальный сектор напрямую или через покупку облигаций банки должны быть крупными. Политика ЦБ приводит к укрупнению наших банков, и это хорошо.