В.И.Даль (1801-1872) собрал и сохранил для потомков великое богатство — лексику живого великорусского языка, подтвердил корнесловие и на его основе составил Толковый Словарь Живого Великорусского языка — уникальный научный труд, которому нет равных в мире.
Откуда взялось (…) всё ненужное и несвойственное русскому языку, между тем как всё существенное не разгадано и упущено, будто его не бывало? Виною всей путаницы этой (…) западный научный взгляд на язык наш. Дурное направление это может получить развязку двоякую: или найдутся после нас люди, которые разгадают Русскую граматику и построят её вновь, откинув нынешнюю вовсе; или язык наш постепенно утратит самостоятельность свою и с неудержимым наплывом чужих выражений, оборотов и самих мыслей подчинится законам языков западных.

Ф.И.Буслаев (1818-1897) тоже отметил, что учебники и руководства ориентируются на подход к русскому языку как к чужому, а не родному, и положение с каждым десятилетием только ухудшается. Учащиеся изучают не внутренние законы языка, а формальные орфографические правила, в которых нет системы, т.к. правила излагаются без объяснения их оснований. Например, почему употребляются те или иные буквы, знает этимология. А орфография этих причин не касается, но без них правила являются мёртвой догмой, непонятной и неинтересной. Так, вместо прояснения вопросов нагромождаются затруднения.
Тяжёлая мысль о невозможности угодить какому-нибудь вновь выдуманному правилу невольно приходила всякому, кто только брался за перо.
Буслаев описал внутренние законы языка и доказал, что орфография вовсе не нужна, если изучается этимология: не надо запоминать, как пишется то или иное слово, если знаешь, почему оно пишется именно так. Стараниями Буслаева и его многочисленных учеников и последователей в учебных заведениях страны вплоть до 1917 г. изучали этимологию. А в университетах — историческую грамматику и сравнительное языкознание. На этом прочнейшем запасе знаний мы продержались через связь поколений до сего дня, пережив все потрясения в области русского языка.
Свой вклад в науку внесли К.С.Аксаков (1817-1860), Н.П.Гиляров-Платонов (1824-1887) и другие русские учёные. Большие трудности пришлось пережить учёным, защищавшим русский язык в XX в. Низкий поклон тем, кто не согнулся пред ложью. Их труды будут востребованы очень скоро.
С начала XX в. — новый этап развития науки. Назрели качественные перемены в языке, их надо было осознать и выразить научно. Из письма надо было убрать отжившее, чтобы облегчить рост новому. Необходимость пересмотра науки витала в воздухе. Момент был опасным, т.к. именно в такой точке исторического развития всегда совершался натиск тёмной К° с целью «перехвата управления».
Тем более, что армагеддон приближался, готовился во всех сферах и в первую очередь в ментальной: проворство, коварство, хитрость проходимцев от науки получали большую подпитку. Произошла инициация всякой нечисти, и она вдруг повылезла изо всех щелей.
В 1904 г. с провокационного нападения Японии началась русско- японская война. Война велась как снаружи, так и изнутри — силами так называемой «5-й колонны», предателей, от безконечных провокаций и диверсий снизу до вредительской деятельности в структурах государственной власти.
В то же самое время проявила бурную активность и так называемая «педагогическая общественность»: московское и казанское пед. общества выступили с предложением изменить русское правописание.
Спешно была создана при АН орфографическая комиссия (1904). В неё вошли Бодуэн де Куртенэ И.А., Шахматов А.А., Корш Ф.Е., Брандт Р.Ф. и др. Возглавил комиссию Фортунатов Ф.Ф.
Он заявил, что комиссия должна стремиться избавить русское письмо от особенностей, которые не оправдываются современным состоянием русского языка. Фраза «синхронистическая оценка русского письма была основой всей работы орфографической подкомиссии и полностью отразилась в её предложениях» означает, что комиссия сделала попытку, прикрываясь наукообразными выражениями, уничтожить этимологию, которая только и даёт истинное знание языка. (Отказаться от этимологии — значит ничего не понимая, зубрить правила.)
«Рекомендации орфографической комиссии были единонаправленными: отменялись традиционные написания в пользу фонематических», т.е. придуманных на скорую руку.
Например, Щерба Л.В., член комиссии, предложил все префиксы на согласный писать по произношению: фход, оддать, по- тписъ, опстановка.
Столь же чудовищные предложения поступили и от других членов комиссии… Очередная волна накатила в 1912 г. К° пыталась «продавить» свою «реформу» русского языка.
Вышла книга Б.де Куртенэ с изложением его фонематических идей. Книга адресовывалась учителям и, таким образом, должна была, по замыслу автора, разнести отраву по всем учебным заведениям. Заодно он предложил убрать «ь» в конце слов типа: мыш, ноч, леч, пряч, сидиш, смеятся, стричся.
Подобные предложения невозможно оценить иначе, как глумление над русским языком. Эти «учёные» яростно и торопливо, всеми неправдами продавливали свои «теории», подводя под эти глумливые пакости, цель которых — хаотизация письменности, якобы «научную базу».
Конечная цель и тогда, и теперь была одна: заставить народ отказаться от кириллицы, перевести на латиницу и истребить русский язык.
«Фонематическая теория» Б.де К. антиэволюционна и антинаучна, потому что она ориентирует письмо на звук-речь, т.е. случайный, переменный фактор, тогда как в действительности развитие языка идёт с ориентированием на «букву-мысль».
Б.де К. отличился ещё в одном деле: ему доверили переиздание Словаря Даля. Злоупотребив доверием, он выпустил от имени Даля фальшивку: исказил его замысел, подменил основы Словаря и ввёл в Словарь ругательства. (В конце XX века последователи Б.де К., два докт. филол. наук, сочинили и издали словарь мата, настаивая на его повсеместном изучении. Они использовали цитату «из Даля», которую придумал Б.де К. Необходимо знать: так называемое 3е изд. Словаря Даля 1903-09 гг. — это подделка. Недействительны т.о. и все переиздания.

Так что под видом нового слова в науке была предпринята попытка заложить ложную, а значит деструктивную идею, подобную мине замедленного действия. А поскольку «Ложь — это несуществующее» (Аристотель), то и всё, построенное на ложном фундаменте, обречено рухнуть.
В том же 1912 г. был издан исторический «труд» «Отечественная война и русское общество. 1812-1912.»
В юбилейном издании (100 лет с начала войны против армий Наполеона) было сказано открыто: «Вся история похода до 1812 г. требует пересмотра». Радость победы над полчищами Наполеона там назвали «шовинизмом», а о врагах, насильниках, убийцах, осквернителях святынь: «Их мужество, их благородные страдания, их трагическая судьба в 1812 г…» Русский крестьянин представлен не как патриот, вынесший на своих плечах всю тяжесть войны, а как участник торговой сделки с правительством: ты — мне, я — тебе.
Т.о. «пересмотр» вёлся с позиций врага и приседавших перед ним предателей, которые необычайно размножились в начале XX в., проникли в структуры власти в таком количестве, что уже открыто навязывали народу свою идеологию, оформленную под науку.
Так, Якобсон P.O. требовал изъять вообще «ъ», всюду заменить его на «ь»: подъехали, объём.
Чернышев В.М. предупредил о последствиях: «ъ» является в результате чередования ъ//о (объ//обо). Если вместо «ъ» поставить «ь», тогда вся морфология будет сломана. Мы будем давать неверные морфологические представления».
Но этого-то они и добивались! («Прежде всего старайтесь язык народный, а потом и самый народ уничтожить.» Порталис.)
Но, при всём упорстве комиссии, продавить «реформу» в 1912 г. не удалось: слишком сильное сопротивление встретили «реформаторы». Номер не прошёл. Потом началась 1а мировая война (1914 г.). Буржуазная революция (февраль 1917 г.); Временное правительсво во главе с Керенским, разумеется, сразу же занялось «реформой» русского языка.
Новое правило «перед глухими согласными во всех приставках пиши «с» было введено по постановлению Особого Совещания при АН от 11.05.1917. Это правило нарушало морфологический закон русского языка, а также правила, установленные Ломоносовым в § 122, 123 «Российской грамматики» 1755 г.
В результате усложнилось правописание, появилось множество слов с удвоенной «с», что противоречит традиции русского языка. Весь народ должен был переучиваться в угоду кучке «особосовещанцев». Но главное, исказилось значение множества слов.
В русском языке были 2 совершенно различных слова: предлог Безъ и имя существительное бѢсъ. Потребовалась хитрая многоходовая комбинация, чтобы привести к запланированному результату:
1) из азбуки изъяли Ѣ, заменили на е;
2) ввели невозможное чередование з//с (без//бес), которого не было и не может быть в русском языке — нарушена закономерность чередований;
3) изменили значение буквы ъ — назвали её «знаком, не имеющим звука», тогда как на самом деле это полугласная, входящая в состав множества префиксов и окончаний (попытались было вообще изъять её, но не получилось);
4) изменили правописание префикса без, нарушив морфологический закон; разорвали связь с предлогом без.

И вот результат: человек, желая написать слово с префиксом без, по новым правилам невольно пишет кощунственную двусмысленность в таких, например, словах, как безстрашный, безшумный, безполезный, безсодержателъный, безстрастный, безсильный, безсловесный. И без- подобный, наконец…
В словах, написанных по новой орфографии, появился новый — гнусный и глумливый — смысл! Такая гнусность в 1912 г. вызвала бурю негодования: всем была ясна цель подмен. (Верующие знали: именовать — значит вызывать к проявлению, и потому имя нечисти никогда не называли прямо, а при необходимости пользовались определительными).
Но в 1917 г. в стране, которую обезкровила война, номер удался. Потом пришли молодые поколения, не знакомые со старой орфографией. Им не с чем было сравнивать, и они ничего уже не замечали. Нагромождение мер по внедрению бесов в письменность нужно рассматривать не как отдельно взятую дикую случайность, а в системе с другими деталями «реформы», тогда станет ясна цель: это попытка разрушить иерархическую основу языка. Ведь одновременно был изъят звательный падеж И.С. (постоянная молитва православных содержит 8 слов, 4 из которых — И.С. в звательном падеже), и слово Бог стали писать с маленькой буквы, а комитет, председатель, президиум, партия — с большой, перевернув, таким образом, все понятия с ног на голову.
Что же касается внедрённой в науку фонематической теории, то она и по сей день является основой для всех учебных книг. Суть этой злокачественной теории в том, что в ней высшее звено якобы должно подчиниться низшему: написание — произношению.
Реформа 1917-18 г. (уже при большевиках) подтвердила беззаконные новшества, которые придумала комиссия: отменила традиционные, правильные написания и ввела декретом в качестве обязательных несколько написаний неверных. Шли годы, реформаторы никак не унимались. Глумление над русским языком разворачивалось всё шире.
Прикрывалось оно пышными фразами об «улучшении» и «упрощении» русского языка и множеством псевдонаучных слов. Если собрать предложения «учёных» за все годы их бурной деятельности, то картина получается страшная.
Поливанов Е.Д. (1917): убрать из рус. языка буквы «я», «ю», «е» и ввести написание: йубилей (юбилей), нъанъа (няня), йэсли (если), льйу (лью), дьэнь (день) и т.д.
Якобсон P.O. (1962): убрать «й» и «ъ», вместо них писать «ь»: сараь (сарай), раь (рай), моъ (мой), строъ (строй), побьем, сьел.
Пешковский А.М. (1930): убрать «щ», вместо неё писать «сч»: пис- чать, досчечка. Убрать непроизносимые согласные: лесница, чуство. В качестве непроверяемых гласных писать только «а»: марковь, са- лома, дарога. Везде писать согласные глухие+глухие, звонкие+звонкие: Кафказ, афтомобшь, фторой, эгзамен, вогзал. Аванесов (1964) поддержал эту «великую» идею.
Дурново Н.Н, (1930): убрать из алфавита «е, ё», писать везде «о»: шоптать, скачот, ушол, режом, о чом, лицомер.
Щерба J1.B. (1931): убрать «е» после «ц, ж, ш», писать «э»: цэна, цэ- лый, шэптать, шэрстъ. Да и вообще убрать всё! И перейти на латинский алфавит.
Такие попытки делались неоднократно. Например, некий Н.Засядко («О русском алфавите», М., 1871) предложил свой алфавит на основе, разумеется латинского: «Стоит ли говорить, какая выгода должна произойти в экономии труда и капитала? …Ничего незначащие литеры… некрасивые… лишние… исключить… заменить.» Об алфавите собственной стряпни: «Он прост, состоит из 22 литер, …короче всех известных алфавитов… Несколько примеров исправленного русского правописания: предваряя — npedvapaja, роняет — pouajet, в нём — vuom, камыш — kamich».
Новоявленные засядковцы время от времени выступают с подобными инициативами. В 20-е г.г. была латинизирована письменность некоторых народов СССР у безписьменных и вместо арабской. Но в 1936 г. их перевели на русский алфавит. Народы объединялись…
За частными новопридуманными «правилами», и за т.н. фонематической теорией стоит одна идея — разрушить иерархическую основу языка, писать, не обращая внимания на морфемный состав слов (а из морфем и складывается смысл), как попало, по произношению (которое у всех разное). Следовательно, цель — обезсмыслить язык. Иначе говоря, лютое богоборчество.
Лозунг «кто был ничем, тот станет всем», действовал во всех сферах жизни, и конечно же, отразился в языке: везде появились так называемые врио (временно исполняющие обязанности), которые заняли места главных и ответственных. Второстепенные члены предложения стали называться главными, появились безличные глаголы, когда действие есть, а деятеля якобы нет, суффиксы и префиксы стали считаться корнем. Словом, в сознании людей порушены были основы и порядок. Изъято было понятие ДУХА из жизни и языка. После реформы 1917-18 г. конечно же пошли обвальные процессы в правописании, поскольку были изъяты буквы из азбуки.
В качестве «спасателей» явились члены некой комиссии при Главнауке Наркомпроса, которые в 1930 г. опубликовали свой проект спасения грамотности. Они предлагали ввести написания: чорный, ревотоцыя, жыр, шол, добрый, лежыт, делаишь, любют, произносются, огурцы, пишат, маса, клас, Ана, тона (тонна), скажат, ково, чево.
В проекте сказано, что «рационализация русского письма — это не техническая, а насущная политическая задача», и что «реформа равняется на малограмотных и неграмотных в первую очередь». Иначе говоря «спасатели» собирались опустить культуру до уровня полной безграмотности. Реформаторы не угомонились и по сей день…
Подьезд … циган, огурци, щоки, доч, читаеш, скокать, предлогать, безоглядки… — Эти предложения были глубоко обдуманными, логичными. Многие из них привели бы к отмене написаний, противоречащих фонематическому принципу, к упрощению написании…
Касаткин Л.Л., Крысин Л.П., Львов М.Р , Терехова Т.Г. Русский язык (для студентов пединститутов). — ч. I — М.: Просвещение, 1989.
Это адресовано будущим учителям!
Кстати об «огурцях». В учебниках правила размазаны по нескольким разделам, тогда как правило одно и оно совсем простое: сочетание цы — русское, а ци — иностранное: цыган, цыплёнок, цыц, синицы, лисицын, молодцы, огурцы, циркуль, цилиндр, цивилизация, акция, провокация, Ельцин.
Они и сегодня выпускают свои «труды».
«Калечение языка есть преступление, ибо много корней в своём звучании имеют глубокое значение.» (Братство, II, 49)
Делать анализ их продукции нет смысла, т.к. в учебниках ложная основа, следовательно, всё остальное уже не играет роли. Главное — учить по ним нельзя, т.к. знаний об устройстве русского языка они не дают, а то, что дают, невозможно применить на практике. Но за народом остаётся право выбора: прилежно зубрить все глупости, которые навыдумывала К° разрушителей (не способных даже разобрать слово по составу, не то что внятно изложить теоретические основы), приседать перед ними в чаянии милостей и выгод, или же изучать настоящие законы русского языка, опираясь на истинную науку.